Мечтая о могучем даре
Того, кто русской стал судьбой.
Стою я на Тверском бульваре,
Стою и говорю с собой.
Блондинистый, почти белесый,
В легендах ставший как туман,
О, Александр! Ты был повеса,
Как я сегодня хулиган.
Но эти милые забавы
Не затемнили образ твой,
И в бронзе выкованной славы
Трясешь ты гордой головой.
А я стою, как пред причастьем,
И говорю в ответ тебе:
Я умер бы сейчас от счастья,
Сподобленный такой судьбе.
Но, обреченный на гоненье,
Еще я долго буду петь…
Чтоб и мое степное пенье
Сумело бронзой прозвенеть
1924
НА ПУШКИН
Превод: Радко Стоянов
За твоя дар могъщ мечтая,
съдбата руска стана той.
Стоя на "Тверски" сам, в омая
и разговарям с хала свой.
А заблестял като светилник,
легенда ти си, великан.
Поете, беше ти безделник,
тъй както аз съм хулиган.
Но тези прелестни забави
не затъмниха твоя лик
и в бронза, изкован от слава,
глава издигаш- горд, велик.
Стоя пред теб като причастие,
говоря с лирата-тръба,
че ще умра сега от щастие,
сдобил се с твоята съдба.
Но съм обречен на гонение,
ще пея още дълго, знам,
така, че мойто степно пение
в звъна на бронза да предам.
1924