Сон вспомнился едва и как в тумане:
Он маме абрикосов спелых нес.
Как и в тот день, когда отец в Афгане …
И мамин плач… под перестук колес.
Дух перегара и домашней солки,
В купе развеял ветер из окна…
Под мерное качанье верхней полки,
Он мчал до дальней станции «Война».
Он был - солдат . И - из элит ,по праву.
Он с одного… и точно белке в глаз !
Таким не раздают чины и славу.
Таких , кто с чистой совестью – в запас…
Война ,разбег начав в цветенье майском,
Ворвалась в лето ,сразу и всерьез.
И словно в детстве, тут, под Иловайском
Спел, наливаясь медом , абрикос.
Враг ,не скрываясь ,шел. От террикона
Ложилась тень , сползая до земли,
И под прицелом в лоскутке шеврона
Виднелась четко надпись «Сомали».
Басила канонада стоголосо,
И разливалась эхом в синь небес .
А этот шел … и горстью абрикосов
К груди прижал свой автомат наперевес.
Он не одну войну прошел солдатом,
Без имени, без званий и лица…
И каждого чужого , с автоматом,
Он отмечал засечкой «за отца».
Не отрываясь взглядом от прицела,
Он пробурчал : «Вояка, ё-моё!
Как, черт возьми, всё это надоело!»
И ,отвернувшись , отпустил цевье.
А парень шел . насвистывая что-то,
Хоть ухало вокруг наперебой.
И было невдомек ему, что кто-то
Жизнь подарил чужому…и впервой.
Он был солдат. И - из элит, по праву.
И видел смерть и не одну войну.
Но… убывать – был долг, а не забава...
Он эту проиграл сегодня пацану.