Его читали чаще по глазам,
На вид был весел и легок на подъем,
Москва так и не верила слезам,
Когда он оставался с ней вдвоем.
Глаза в основе - "зеркало души",
В его была пугающая пустота,
Не стало тех, кем можно дорожить,
И растворилась внутренняя красота.
А раз в них пусто было так,
Значит ли это, что душой погиб?
Внутри творился сумрачный бардак
От чувств, что сбиты, как червивый гриб,
Небесный взгляд направлен в облака,
В нем нет любви, тоски и жалости,
Не даст тепла уже холодная рука,
И съедены самим все его слабости.
И так запали в памяти моменты,
Где вместо слов уж лучше промолчать,
Ему далеки стали сантименты,
Он смолк, и лишь глаза не прекращали все кричать.