— Помнишь, зачем высота и свобода прыжка даны?
— Чтобы не старились те, что еще не загаданы.
Чтобы разбитые "больно ли", "можно ли", "надо ли"
снова рождались, окно раскрывали и падали.
— Помнишь? Внизу, где мечтами заляпаны цоколи,
где каблуки опоздавших секундами цокали,
мы не сдавались, когда хоронили покойников.
Что же в окне тебя держит?
— Тепло подоконника.