Скажи, мы ведь доживём до яркого солнечного луча,
валяясь среди бесполезных метафор в сугробах,
пытаясь стряхнуть снег с крышки гроба,
в который затолкала нас рука седого палача?
(но, честно говоря, мы сами затормозили резко
и выбрали для зимней спячки неподходящее место)
Скажи, мы ведь доживём до елей и сосен,
давая ненужные клятвы случайным прохожим,
пытаясь стряхнуть остатки проклятой дрожи
с уставшего тела, встретим ли осень?
Скажи, мы ведь доживём до особенного момента,
и вместе пойдём прятать солнце в оживших руках,
попросим его подогреть суровые облака,
бегущие по небу нескончаемой лентой;
увидим рассвет, обнимающий крыши многоэтажек,
и снимем с себя шапки, варежки, глупые оправдания;
пойдём смотреть, как в лучах понемногу плавятся здания,
а люди лежат, словно тюлени, на пляжах?
Скажи, мы ведь будем сидеть на вершинах
и петь песни южному ветру, пескам и далёким холмам,
спокойно обняв всё то, что так дорого нам,
забывая о том, в чём застревали, как в топкой тине?
(но, честно говоря, мы сами шли не тем путём,
надеялись, что подходящие мысли позже найдём)
Скажи, нам города мира скоро станут тесны.
(и мы будем мчаться, как дети, за зовом души,
кажется, что некуда больше спешить,
слышишь, голос ветра в стёклах дрожит,
разрушая построенные миражи?)
Пообещай, что мы доживём до тёплой весны.