На лице твоем теплые прожилки меди, а кожа дурманно колдует корицей. А в клетке рыдают ручные медведи, тебя признавая их огненной жрицей.
Тебя завтра будут судить очень строго, и волосы медью расплавят на плахе. Молись ты усердней великому Богу, не ройся ночами в искусственном прахе, все было б иначе, клейменная жрица: ты вышла бы замуж, родила бы сына.
Под кожей теперь раскаленные спицы, а в легких танцует зловонная тина.
Немного осталось – дождаться рассвета глазам покрасневшим, тревогой избитым. Несчастная девочка с запахом лета и взглядом усталым огня малахита, тебя поведут через главную площадь, устроив спектакль толпе разъярённой. Священной водой тебе грудь ополощут, смеясь, называя «предсмертно крещенной».
Но ты будешь стойко терпеть все обиды, улыбку ребенка дарить за презренье. Под тканью измятой и грязной хламиды ты прятала нож, как молитву спасенья.
И вот инквизитор смеется, как демон, и тело терзает стальными хлыстами.
Я знаю: тебя перепутали с теми, кто прячет рога за святыми крестами. Я знаю, что ты была послана Раем, чтоб землю очистить от яда и скверны.
Ты хрипло смеешься, в огне умирая. Кричит инквизитор: «Сожгите неверных!»
18.03.2014