Жизнь – это череда утрат.
Мы им глядим привычно вслед:
летит листва, пустеет сад…
Избитый, вроде бы, сюжет.
Но он приходит каждый год
и кто-то пишет вновь о том,
как мир теряет листьям счёт,
как дождь идёт, как мокнет дом…
И в этом доме ты грустишь,
и смотришь пристально в окно;
тебе уехать бы в Париж,
как это делают в кино.
Да только там ни май, ни март…
Каштаны изменили цвет.
И под дождём грустит Монмартр,
надвинув Пер-Лашез, как плед.
Там, с постамента Жанна ДАрк
взирает, опершись на меч,
как листья покидают парк,
и парк утрачивает речь.
Там кто-то пишет, как дрожат
вдоль улиц буковки реклам,
прохожие домой спешат,
ссутулившись не по годам.
Что там искать? Шанз-Элизе?
Она в сиянье тоже луж.
Париж в душе. Париж – «энзэ».
Виденья смеха Мулен-Руж.
Зачем все грустные слова
мне хочется собрать в одно?
Нам суждено всё забывать.
Недолюбить – нам – суждено.
Что мы имеем – не храним.
Теперь одно понять я смог:
тебе под зонтиком моим
всегда найдётся уголок.
Не уезжай. Пора понять –
Парижа не спасёт вино.
Нам суждено не умирать,
нам уходить всем суждено.