Сгустилась мгла ночная, сон плащом
покрыл лицо земли. Поднявшись с ложа,
я вышел к морю, говоря: "оно не спит,
духу бессонному в том утешенье будет".
Туман от гор дымчатым покрывалом
закрыл лицо красавицы, спустился,
застлал окрестности.
Смотрел на рати волн
и слушал буйный шум прибоя моря.
И мысли овладели мной
о вечных силах, что стоят за всем,
бушуя с бурями, с вулканов извергаясь,
поя с ручьями, улыбаясь роз губами.
Вдруг обернувшись, смутно различил
сквозь пелену тумана очертанья
трех призраков, сидящих на скале.
Влекомый силой от их естества,
я к ним побрел. Но замер в отдаленьи,
как будто волшебство сковало волю,
воображенье пробудив в душе.
Один из призраков поднялся на скале
и голос был как голос бездны моря:
– Жизнь без Любви - подобна тем деревьям,
что ни цветов ни плода не несут.
Любовь без Красоты подобна
цветам без запаха и без семян плодам...
Любовь, Жизнь, Красота – три ипостаси
единой абсолютной сущности, что вечна,
неизменна, неделима.
Поднялся второй призрак. Голос водопада:
- Без Бунта Жизнь как годы без весны.
Бунт, что не знает Истины, подобен
весне в пустыне средь пустых песков.
Жизнь, Бунт и Истина - три ипостаси
единой...
Третий поднялсЯ,
И его голос - как раскаты грома:
- Жизнь без Свободы - тело без души.
Свобода же без Мысли - дух смятенный.
Свобода, Жизнь и Мысль - три ипостаси
единой безначальной сущности; она
извечна, и нетленна, неделима.
Все трое встали и заговорили
и слились воедино голоса,
меня введя в благоговейный трепет:
"Любовь и порождения ее,
Бунт вместе с созиданием от Бунта,
Свобода с тем, что она умножает -
суть три явленья Божьих.
Бог же - совесть мира!"
Настала Тишина.
Лишь шелест крыл и трепетанье тел бесплотных.
Закрыв глаза, я отзвуки ловил.
Открыв, увидел только море,
одетое туманом. Над скалой
курений благовонных столб стоял
и возносился к небесам ночным.