Тернистый путь до неба долог был.
Я позабыл, куда идти и сколько,
Лишь видел ту, которую любил,
Любил светло, отчаянно и горько.
Она мерцала голубой звездой,
Легко скрываясь в дебрях небосвода.
И заливала очи мне водой,
И наполняла грудь такой свободой,
Что мне казалось – лучше умереть
В каком-нибудь забытом Богом доле…
Но без меня недолго ей гореть –
Любви моей, отпущенной на волю.