А.Б.
Я хочу повидать шмурдячного человека,
Прочитать ему что-нибудь из моих the poem,
Чуждых мне самому, как пирату чужда шебека,
Как запойному – водка, когда он плывет в запое.
Он расставит стаканы, будто засеет поле,
Он взрастит в них жидкости вражью силу,
Он мне скажет: что ж, выпьем за все, что было,
И забудем все, что не будет боле…
Ты кропал эту дурь, смущая заумью землю,
Мы горели – и кончились, вот два стакана, камень
Преткновения, вместительностью ноль семь и
Это все, что за муки дадено нам богами.
Вот за это и выпьем…
Сказано – надо сделать.
Я перечить не стану, не буду насосом долгим
Перекачивать воду о цели, мечте, о толке
Из пустого в пустое, от тела к телу.
Лишь наутро, когда я раскроюсь раньше,
По потребности выйду на двор поссать и
Похмелиться купить, я залажу: «встань же,
Не остави себя, если ты писатель,
Не оставь, если ты обладатель мела
Судьбы, если видишь глазами мира,
Не оставь, если матерь тебя вскормила
Перекачивать яды от тела к телу.»
Так я буду твердить, а на пути обратном
Я внезапно вспомню, что спирт был разбит и пролит,
Что везде, повсюду остались слепые пятна,
На рубахе червеют, как пежина от моли.
Я иду ; прожженный, забрызганный кислотою,
Словно бился всю ночь с каким ядовитым змеем…
Вот пята Сократа, и то, что теперь сумеем:
Перекачивать в порожнее разлитое…