Глава 1 Елена.
ЕЛЕНА
Только то время, которое имеет мужество быть правдивым, может обладать истиной, как духовной силой. Правдивость есть фундамент духовной жизни.
Наше поколение, недооценив мышление, утратило вкус к правде, а с ним вместе и – истину.
Помочь ему можно, только вновь направляя его на путь мышления.
А.Швейцер. «Из моей жизни и мыслей»
Глава 1 абз.1
Что страсти пагубны, все знают…,
Пока форпосты не сдадут
Какой-нибудь: завладевает
Она всем сердцем, и – капут.
Топилась печь, огонь трудился:
Копил в ней жар, гнал светлый дым.
Ручей бессвязных дум струился
В покое праздном вслед за ним.
В глубинах топки, в спёках жара
Взор растворялся, извлекал
Пейзажи, лица… Синим жалом
Огонь искусно рисовал
В изгибах линий образ женский –
Простые, лёгкие черты
Стекались вместе тихим всплеском
Давно зачёркнутой мечты…
Однажды дачной ночи пустошь
Мираж незваный посетил.
Дрова в печи дымили густо,
Огонь терял остаток сил,
Я помогал ему бумагой…
Осенний дождь по стёклам лил,
Свет не горел, промозглой влагой
Дышали стены, дым слезил…
Последний лист свернулся в пепел,
Но тонкий язычок огня
Вцепился в хворост, слабым светом
Атаки сырости гоня.
Дым отступал, и вновь кидался,
Собрав погуще жёлтый яд,
Огонь слабел, но не сдавался,
Хватая все сучки подряд…
Остаться в ночь, в дождливый холод,
Без благодатного огня –
Шанс не из лучших! Между полок
В кладовке, всё вокруг кляня,
Я взял ларец с фамильным хламом,
Открыл малюсенький замок,
Со дна обители бесславной
Тетрадь заветную извлёк.
В ларце хранилось, что попало,
Остатки роскоши, средь них
Убор из дымчатых опалов
В оправе кружев золотых,
Был самым ценным из наследства,
Да эта школьная тетрадь –
Как память юности и детства.
Решившись сжечь, я стал читать.
Луч фонаря бежал по строчкам,
Словно по полочкам души,
Тревожа память. Духи Ночи
Чертили образы в тиши…
«…Говорят, любовь, что лотерея:
Грянет счастье, и – исчезнет вновь,
Так, пускай же, посчастливится тебе – я!
Вытяни скорей мою любовь…!»
«…и, если всё же, среди серых просек,
Судьба сведёт Вас с тем,
что сердце просит,
И, если случай всколыхнёт Вам душу,
Порвите тучи, затопите сушу –
Пусть гром грохочет,
небо – ливнем воет,
За грозами – солнце
Вам ладонь раскроет!
Окунитесь в зарево!
Не стыдитесь песен,
И не бойтесь правды:
Мир – ужасно тесен...!»
Частица сердца в каждой строчке
Взывала, чтоб её сберечь:
Увы, ни одного листочка
Рука не поднималась сжечь…
А ночь и холод издевались:
«Дурак сентиментальный! Печь
Погасла! Мёрзни!», - оставалось
Одеться потеплей, и лечь…
Но, лишь ступил за дверь кладовки,
Как дух мой радостно воспрял:
По стенам весело и ловко
Отсвет огня печи плясал!
Я дров подбросил, чай поставил,
Накинул плед, взглянул в окно –
Там – дождь уют домашний славил,
Покойно стало и тепло.
Я был один. Сон испарился,
Я прелесть ночи предвкушал:
Любимый чай уж заварился,
Нашлись две свечки, и бокал
Был содой вычищен до блеска,
Фаянс старинный замерцал,
И аромат тончайшей леской
Чай с обонянием связал.
Янтарный мёд в хрустальной плошке
Прозрачным холмиком стоял,
Серебряная чернидь ложки
В нём завершала ритуал.
Глоток горячего напитка
Блаженство грёзы посулил,
Ажуром сказочной калитки
Воображенье поманил.
Я сел с бокалом возле печки,
Привычно дверцу приоткрыл –
Огонь гудящий, пламя свечек
Тотчас же яростно затмил,
А взор ушёл в глубины жара,
Сквозь буйство пламени, во власть
Видений. Сладко погружалась
За ним душа в чудную страсть…
Волшебной сказкой, в пляске линий
Открылся образов парад:
Вот – скалы, грот, кустами лилий
Украшен, дальше – водопад
Скрывает брызгами пещеру,
Где я не раз уже бывал,
И снова тонкий стан гетеры
Волшебный танец танцевал…
Но, что с ней? Вышла из пещеры,
Вся удлинилась, взмахом рук
Плеснулась вне…
Я Символ Веры
Шепнул невольно…, сзади вдруг
Легли на плечи чьи-то руки…
Реальность чувства обожгла,
Напрягся слух, но тишь ни звука
Из-за спины не донесла.
Я замер. Нет, я не был трусом,
Но оглянуться не хотел,
Зато в окне черты искуса,
Косясь, я чётко разглядел,
А мысли путались в сомненье:
У призраков, я с детства знал,
Ни тени нет, ни отраженья,
Но кто-то за спиной стоял,
И тонких пальцев тёплым весом
Из-под желудка дрожь будил… .
Абз.2
Испуг сменился интересом,
Я осторожность позабыл.
Приткнув бокал, поправил крестик,
И плечи пальцами накрыл,
Надеясь ничего не встретить, –
Напрасно – этот «кто-то» , был!
Упругость лёгких тонких пальцев
Моим тотчас отозвалась,
Мечтой потомственных скитальцев
В одном мгновенье собралась… .
- «Ты кто?», – « Твоё воображенье…»,
- « Но, ты ведь – здесь!», – тут я вскочил,
Одним, рассчитанным движеньем
Мираж к себе поворотил…,
И – задохнулся изумленьем:
Передо мной тот образ был,
Что много лет мои виденья
И сны тоскою бередил.
Тот образ, что слагался в грёзах,
Из мягких черт, лишь взлёт бровей
Ломал их плавность – также грозы
Меняют блеск весенних дней.
- «Та-ак, объясняй своё явленье:
Коль я не спятил, из огня
Ты вышла? Ты – не приведенье:
Ведь – плоть в ладонях у меня?»
– «Потом узнаешь. Так бывает,
Тут сверхъестественного нет.
Пришла я с делом. Истекает
Мой срок и получить ответ
Мне нужно… Если ты захочешь слушать?»
– « Что ж, говори, но – надо бы присесть,
Пойдём-ка в зал, там будет лучше…»,
– « Нет времени, удобней – здесь.
Из спешки, к сожаленью, прямо
Придётся вещи называть
Интимные. С времён Приама
Искал дорогу плоть связать
С душой – Любовью, предок смертный.
Увы, средь считаных удач,
Мир полон гибелью «экспертов».
Решил Всевышний людям дать
Последний шанс опять подняться
Над суетой: через меня
Найти Мессию, попытаться
Дать вам причастие Огня.
Огня Любви без недомолвок,
Как сплав души и естества,
Как Дар. Ты – избран был, но слово
Всё ж – за тобой…», – могу здесь вам
Сказать, любезный мой читатель,
( Дословно – стыдно вспоминать,
Что лепетал язык-предатель,
А дух молчал трусливо), дать
Ответ я, в общем, не решился,
Просил подумать… Всё теперь,
Уж – в прошлом.
Сразу изменился
Лик девы: будто в радость дверь
Захлопнули.
– «Прости, ошиблась,
В тебе, или – в себе? Прощай!
Старайся быть счастливым в жизни,
И обо мне не вспоминай…»
И, только что, живою плотью
Лик девы, бывшей тут, со мной,
Растаял дымом. Весь. Лишь копоть
Осталась вместо пальцев той… .
С тупым от шока, глупым видом
Разглядывал я чёрный след,
Глотая тщетную обиду
На ту, которой больше нет.
Когда прошло оцепененье,
Я на себя озлился вмиг:
Какую, к чёрту, ахинею
Понёс мой «праведный» язык?
«Семья, измена…», трус безмозглый!
Жена давно живёт собой,
Детей Бог не дал…, «лучше – поздно,
Чем, никогда…»
Всему виной
Стал комплекс, что за годы брака
Сложился: в доме культ детей
Царил у нас в роду, однако,
Последний изо всех мужей,
Я – был бесплоден. Взять чужого
Жена противилась всегда,
Семья, без лепета живого,
Совсем распалась за года…
Та ночь прошла без сна, в терзаньях.
Напрасно я в огне ловил
Черты знакомого созданья,
Волшебный лик не приходил… .
Абз.3
Минули дни, боль притупилась,
Забылся тягостный мираж.
И снова – ночь. И печь топилась,
Открыв видений вернисаж.
Весна царила за окошком,
И запах мёда и цветов
Стоял густой, хоть черпай ложкой,
Лягушкам вторил хор котов… .
Уже давно горели свечки,
Меж ними, строем, мысли шли,
Спускаясь в жар открытой печки,
Рождали образов наплыв.
Вдруг, уголёк горячий выпал,
Изящной струйкой встал над ним,
Свернулся в кольца, всё рассыпал,
И снова уплотнился дым…,
Рисуя контуры той девы –
Остановился стук в груди,
И – рухнул: дым куда-то влево
Свернул…. Сорвался стон: – Приди!
Несчастный, я закрыл руками
Лицо, я разум потерял!
Наверно, весь мой род веками
На грех тот образ собирал!
Что делать? Как избыть страданье?
Где взять забвенье? – Я не знал.
Истерзан пыткой ожиданья,
Уставший слух принёс: – Ты звал?
– Ну, вот, осталось лишь свихнуться…,
Я рук с лица не убирал,
Не смел вздохнуть, иль шевельнуться,
Весь превратился в слух, и ждал.
Негромкий смех, как наважденье,
Возник: – Не спятил, это – я!
Ты звал меня? Ты ждал виденья?
Разыскивал в стране Огня?
– Пришла! – Я потерял надежду!
К несчастью, – звал, на грех – искал!
Не уходи, прости невежду,
В ту ночь я разум потерял!
– Не ты достоин укоризны,
Моя вина, что ты страдал,
Готова искупить!
– Мой Призрак!
Я награждён за то, что ждал!
- Дотронься, я жива, и – в плоти,
Есть много форм у естества –
Не призрак я, совсем напротив,
Жива, как небо, как листва.
– Позволь мне убедиться прежде?, -
Я взял за талию её..
Безмерная мужская нежность
Накрыла вдруг всё бытиё.
Глубокий омут встречной ласки
Увлёк, втянул и потопил,
Боялся я поверить сказке,
Словно пустынник, влагу пил,
Смакуя капли, духом слушал
Оживший сон в моих руках,
Пугливо кралось счастье в душу
По тропке, спутанной в веках…
– Ну, что ты?, – нежный голос снова
Возник, – Откроешь ли глаза?
Ты в состояньи молвить слово?
Я – здесь, чтоб ты меня узнал!
Вот тут волна тяжёлой страсти
Мгновенно кинулась, как зверь,
Я прошептал: – ты дашь мне счастье?
Услышал: – Я – твоя теперь!
Ночь исполнения желаний
Я не берусь Вам описать.
Приходят дни без опозданий,
Их невозможно задержать.
Я получил свою Елену.
Клянусь, как первый на Земле,
Узнал сполна я жизни цену:
Мир стал другим – в добре, и в зле.
Абз.4
Теперь она не исчезала,
Я жил на даче в основном,
Жена почти не возражала –
Ей оставался целый дом.
Я мчал с работы, как на праздник,
Да праздник там всегда и был:
Меня с улыбкой ждали – разве
Не счастье? Ссоры я забыл:
Елена ласковым маневром
Гасила вспыхнувший конфликт,
Смеялась: – «Ты забыл, что нервы –
Лишь атавизм, тупой реликт!»
По вечерам к весёлой печке
Садились рядышком вдвоём,
Или, обнявшись на крылечке,
Глядели звёздный окаём.
Лишь о пути, что ею прожит,
Не мог я выудить ответ: –
Не торопись, узнаешь позже,
Я там жила, где смерти нет.
Порой в интимные минуты,
Я начинал с ней разговор
Об отношеньях: – Почему-то
Себя я чувствую, как вор!
Мне так хотелось бы гордиться
Своей любовью и семьёй,
А нам приходится таиться –
Ведь мы – любовники с тобой…
– Не так сказал ты. Грубо. К счастью
Меня учили не грубить.
Освещены Всевышней Властью
Во всех мирах права Любить!
Святые чувства, что – не лживы,
Перед собой, не для других,
Спасут потомков тех, кто живы
Здесь и сейчас. И мы – средь них!
Подумай, первый грех случился
В начале дней не потому,
Что с Евой муж соединился –
Ты вспомни, Змей шепнул ему,
Что – наг он, надо бы прикрыться –
Вот, где был первородный грех!
С тех пор язык у змей двоится,
А у людей (который век!!)
Не сходятся слова с делами:
Два скажут, три – на ум возьмут,
Лукавство с Ложью правду травят,
Не зря Пророки кары ждут!
Знай: есть Порядок Высший в Мире,
Пред ним суетное – лишь прах.
Любовь – причастие в Потире,
Потир – бессмертие в веках.»
………………
О, Время! Есть ли что в Природе
Коварнее и злей тебя?
Ты мерзко тянешься в невзгоде,
Надежду в лучшее губя,
Но дни счастливые проносишь –
Звездой падучей – без следа,
И только память шрамы просек
Хранит надёжно, навсегда!
Поэты врут, что время лечит –
Оно лишь загоняет вглубь
Разлуки, боль, потери, встречи,
Чтоб язвой памяти вернуть,
Как только Рок на миг устанет
Свою «алхимию» творить,
Как только Тихэ перестанет
Вязанье Мойры теребить…
Тот горький день был так прекрасен!...
Чуть на крылечко я взошёл,
Навстречу дверь открылась настежь,
И я увидел: царский стол,
Накрытый скатертью крахмальной,
Был сервирован на двоих,
Сияли грани чаш хрустальных
На солнце радугой, а в них… -
Из яств изысканных картины
Дразнили чудом мастерства…
– У нас сегодня – именины?
Что за причина торжества?
У-у-бийственные ароматы!
А вид - ! – пером не описать!
Хозяйку царственной палаты
Дозволите поцеловать?
– Хоть сколько!..., только – после душа…
– Чем заслужил я приговор?
– Не приговор, а милость… , слушать
Ты обещал, напомнить уговор?
– Я – рад: отсрочка поцелуя –
Теперь уж – милость?,
– кончим спор,
Вот – полотенце…,
– повинуюсь!
( Так ярко, …больно…, до сих пор…)
Ещё сюрприз, из душа выйдя,
Я обнаружил – чёрный фрак
Висел в предбаннике…
- Увидим,
Ведь, я-то – тоже не простак!
Решив отмстить, сходил на грядки,
Все астры белые собрал,
Букет ведёрный, для порядку,
Атласной лентою связал,
А в самый центр убор фамильный,
В изящной сумочке, воткнул,
И – так вошёл, мечтая сильно
Елену удивить. Шагнул,
И – ахнул: так преобразилась
Моя любимая – на ней
Что-то небесное струилось,
Вдоль стана… Мифы старых дней
Взошли – Троянская Елена
Сияла счастьем для меня!...
(Смогу ли я назвать Вам цену
Потери? …Высших не кляня?...)
Она захлопала в ладоши,
На мне повисла, как дитя…
(Увы, всё это – в прошлом! В прошлом…,
И – живо! Столько лет спустя!)
Открыла сумочку с убором –
Мне не под силу передать,
Каким божественным я взором
Одарен был!
Перебирать
Елена стала украшенья.
Я сам – тогда лишь разглядел
Их красоту:
в переплетенья
Из нитей золотых одел
Искусный мастер блеск опала,
Словно, в мечту ушедший взгляд,
Ресниц пушистых прикрывала
Завеса.
Глядя, как скользят
Лучи заката по каменьям,
И волнам пепельных волос,
Я думал о другой Елене:
Нет мужа, чтобы перенёс
Такой утрату половины,
И – не крушил бы всё подряд,
Готовый горы с места сдвинуть,
Лишь бы вернуть её назад!
Мы, наконец, очнулись оба,
Букет был водружён на стол,
Как третья, важная особа,
Последний солнца луч ушёл.
Абз.5
Расселись чинно. Я, бокалы
Шампанским наполняя, встал:
- Пока ещё не ясно стало,
Что празднуем, пусть твой опал,
Мой тост – мою Царицу славят!
Я так люблю тебя! Аминь.
- От бед, Всевышний, да избавит
Наш дом! - в глазах печали синь
Мелькнула, звон бокалов – точку
Поставил.
- Следующий тост, -
Вдруг побледнев, волнуясь очень,
Елена начала,
- за то,
Что стало праздника причиной:
Владимир, я ношу дитя.
За то, чтоб вырос он мужчиной!
И – Боги пусть всех нас хранят!
Моя душа – как в пропасть пала,
Что там вскипело – сущий Ад!
И радость – бурей восставала,
И – желчи лился горький яд…
- Елена, но ведь я – бесплоден!, -
Теряя голос, я сказал, -
Мой приговор, «зачать негоден»,
Врач компетентный подписал!
- Так, радуйся вдвойне! Невежда –
Твой врач! Во мне – дитя!
- Были комиссии. Надежда
Угасла много лет спустя.
Семья распалась. Я ребёнка
Хотел безумно, но – увы,
«Чтоб за чужим стирать пелёнки»
Не смог я убедить жены.
Увы, бесплоден я, Елена!
(Мой Бог! Вернуть бы всё назад!...)
- Сказать ты хочешь, что измена
Причиной? Вместо Рая – Ад?
Она смертельно побледнела,
Слова едва сходили с губ,
- Любимая, не в этом дело,
Ошиблась ты, а я – так груб,
Что , не копаясь в выраженьях,
Не так сказал! Давай сейчас
Не будем портить выясненьем
Чудесный вечер! Этот час
Помолвкой пусть ознаменует
Наш день! Мечтаю я женой
Назвать тебя!
- Нет, вещь простую
Пойми сечас: ребёнок - твой!
- Родная, я прошу, на утро
Отложим этот разговор?
Ведь утром больше шансов мудро
Судить?
- Мне нужен приговор
Сегодня! - взор пылал, - скажи мне,
Как примешь ты моё дитя?
- Ну, прямо, в следственном режиме, -
Фальшиво отшутился я.
- Мне – не до смеха. Как?
- Ни слова
Не вырвется, тебе в укор!
- Мой Бог! Погибнуть я готова!
Неужто, ты до этих пор
Не понял, что мои поступки
Не отличаются от слов?!
С тобой сыграли злую шутку,
А ты – не верить мне готов!
- Я умоляю, успокойся!
Иди ко мне, ты вся – моя!
Ошибка, тайна, иль геройство,
Не важно! Ты со всем – моя!
- Не хочешь со своим затменьем
Расстаться? Бог – судья! Прощай.
- Постой!, - отшибло дух волненье,
Язык сковало, - невзначай,
Сказал слова, без задней мысли,
Потом, запутался в других –
Ты не допустишь же, Всевышний,
Ошибки худшей, на двоих!
Елена, скорбная, молчала.
Сверкнул опал последний раз
От вздоха, и – её не стало…
А я всё помню и сейчас…
Прости же, чуткий мой читатель,
Я не сумею описать,
Как перенёс я ту утрату,
Так тяжко снова вспоминать!
И каждый миг казнит сознанье,
Что – некого крушить и бить!
Сам виноват! И - в наказанье –
Крест памяти всю жизнь тащить!
Продолжение http://www.stihi.ru/cgi-bin/login/page.pl