Держи в руках слепое солнце. Оно к груди прильнёт наивно, как дитя. Снедаемо желанием быть весомым, тем, в ком нуждается душа.
Иначе нет ему названия, значения, мольб и славных од,
Без имени, бесславно прозябая,
В волнах космических, холодных вод.
Лишь мы одаривая обкрадая смыслом,
В друг друге ищем зарождающихся звёзд,
Всё остальное -безвремения пустошь, Безводный, безвоздушный лёд.
Мы сами и всё в нас лишь отражение,
Преломленное, перевёрнутое глаз,
И в самой сути нашей поиск и сомнение,
Рождение смерти, воплощённое в экстаз.
Вот я - распластанною птицей, охотником бессмысленным подбитый на лету,
В своём крушении безвольной жертвы, черты лица своей судьбы ищу.
Для оправдания грызущей пули, штыком буравящей в груди,
Обрёк бы мир на град, на бури, да чтоб он лопнул изнутри!
Созвучный хор в протяжном вопле, надсадной нотой устремится в горизонт, а мы, как одним взмахом скошенные в поле,
Трава к травинке в иступлении льнёт...
Развеен дым над нашей песней, осела пыль мирских надежд,
Земля осталась, как и прежде,
Но без иллюзии одежд.
Слепое, безразличное светило, вдовою чёрной мой покинув труп,
Всё теже сотни лет скользило по чередам живых и мёртвых рук.