А по небу плывёт, а по небу бежит
Словно звёздочка павшая тает
И тепла не дает, и сгорать не спешит
Одинокий китайский фонарик
I
Буханка дома, сосед мается с букетом лилий
Кот сидит в ореоле покрышки автомобильной
почти что в нимбе
Запах речного песка в лифте, на льду
но под ним, не показаться рыбке
и ветке на нём не пасть, как её хребту
Постскриптум
Потому что розы пахнут не для всех
Если вообще пахнут, то, как воск или как память
Регале же, напоминают, девицу после пьянки
Её выдаёт помятый лепесток юбки
пролитое ведро духов
В её взгляде проступает
А в чьих объятьях? Для чьих стихов?
II
Подруга милая, этот день не домножен на два
Касаясь по меньшей мере марта, чем тебя
Феб длань простёр, то ли ребёнок картавит
то ли Элладой забредил я, не дай нам
Февраль, схорониться в чужих тряпках
ибо живёт Амур в своём тайном
парит мотыльком близ огня
III
Вот он, мой корабль без паруса
матрос на тюфяке шепчет, Руфь
Берег чужой души, он всегда безадресный
Память продолжается только в глубь
Где мутнеет вода тревожа песок
Где брошен сундук с моим завтра
Где вчера остаётся бутылкой с письмом
Где пианист, последним видит акулий плавник фортепьяно
и силуэты аплодирующих ему резцов
Где потонувшие вместе с кораблём
тянут руки в холодный иллюминатор
Где капитан застыл за штурвалом, как часовой
И его последние слова, продолжаются уже пузырьками
обращенные к ростре
«Я остаюсь с тобой»
IV
Подруга милая, я стоял близ реки
видя как она бросается к берегу и не может ухватиться
как ей никто не подаст руки
Зачем она продолжает биться?
Неважно
выброситься рыбой, аль пасть птицей, нужно клевать дальше
пером, стержнем
борьба в чести, на крючок вешаться, как на ключи
ноты в сольфеджио
Знай, что на голубя, не кричат напрасно
он продолжает ждать крошек хлеба
этот обжора себя изжил
но ему не забыть про небо
V
Прими сей слог
Я вверил ему несколько ударов сердца
Он прерывист, его бросает в бок
Он не спешит, он косноязычен
он обращается к родном языку
-Бог
VI
Слепой снайпер
уже не различает прицел ружья и зрачок двери
Какой месяц или это висит курок
От одиночества нам некуда деться
Так школьник
вспоминает, не перемены, а тот урок
Где он не смог открыть рот, решив отсидеться
Но ветер уже распахнул окно
И куда и зачем и про что
неизвестно
VII
Я помню на вас платьем цвёл дрок
но я не помню в то время город
Кто спрятал его в пальто? И отчего он продрог?
Чей ворот, и от каких воров
был поднят, подобьем ворот
сей холод?
От чьей пощёчины остывал закат?
Какие чувства были проглочены?
Что было не так? Почему я не помню звука?
По чьим рукам, бежал этот пульс?
Ко всему прочему, где он теперь?
Почему не стучится в дверь?
Кто из нас ждёт стука?
Кто щурил вам глаза?
Кто пролил меня, в эти скверы?
Жаль, что эпоха пошла вперёд, ибо раньше
года шли назад, как до
нашей эры
IIX
А знаешь, иногда мы живём
пишем письма, венчаем слюной
марку и бросаемся всей душой
на конверт простыни
открываем глаза, видим искры
как в детстве, не испугавшись сварки
Я знаю, что эта мысль пройдёт завтра
мимо, по улице, быстро, свернёт за угол
станет стеной, станет поступью, частью шага
IX
Время скрестило многое
уголь и трёбу поезда
ночь и шахту
ноги балерины прияла антраша
серебро волосы
взгляд и даль, тишину и свет
Отвращение к пьяному голосу
Есенина и берёзу
Циолковского со звёздным небом
Пушкина и наше всё
Наше всё и дуэль
Всё искреннее с нелепым
Отцовский ремень и пол чужой спальни
Победу с подсчётом жертв
кого-то там еще
но мне важнее, что в этом списке
нас с тобою нет
X
Я вас не вижу, значит я живу
А как, неважно
Декарта искажая в свой салтык
на пласт бумажный, хочу заметить
что уму, любая мысль тяжба
XI
Как сказала свеча огню, я таю
Но ответил огонь свече, я знаю
XII
Моя холодная вода
У одиночества всегда мотив вокзала
Как я был прав, уверясь слепотой
Как ты была права, что отказала
Итак, перебравшись устами
к груди новой почвы
Хочу сказать, что голубь был рождён для неба
а умрёт для почты
Здесь дома стоят как билеты лото
Я порой вылезаю из бочки
Фонари для меня плечо
Я слыхал, что лекарь из времени, ничего
разобрать бы почерк
XIII
Зане
прошедшее, было, там и так
Оттого нервный тик висок гложет
Оставь хоть что-нибудь
ибо была ты всем
чем можно
XIV
Безгрешной смуты полн, и раб далеких мыслей
Память гуденье ртутных ламп, все чаще выстрел
Жизнь – приземление, отказ, забвенье чувства
Прошу не высмей, бред души, там ныне пусто
XV
К черту слова, я человек без кожи
мы свечи на ветру
Я вас люблю
и дальше многоточия
к чему слащавостью опошлить
Я не желаю вас терять
не в будущем не в прошлом