В ее просторных карманах ни желаний, ни мыслей, ни снов,
Ни низких истин, ни возвышающего обмана не водится.
Она сама себе – несокрушимая основа основ.
Сама себе - Бог. И сама себе - Богородица.
Она приставляет бархатное дуло к моему виску
И поражает невыносимой легкостью бытия. Навылет.
Я поворачиваюсь спиной к зеркалу и вижу чеку
Там, где, казалось, еще вчера пробивались крылья.
Она говорит со мной на несуществующем языке.
Мы встречались и раньше. И в общем, довольно давно знакомы.
Вкус ее глубоких поцелуев напоминает саке,
Разбавленное водой, где-то далеко от дома.
И каждое прикосновение к ней, как то, что невозможно понять.
И как все, что предельно понятно по определению.
Она – время разбрасывать камни и время их собирать,
Между светом и тьмой переплетаясь коленями.
И там, где еще вчера цвела несусветная суета
Ума и сердца своенравного горячие вздохи и стоны,
Дном Марианской впадины обнимает меня Пустота.
Моя нежная гильотина. И моя корона.
иллюстрация из открытых источников в Интернете