Челночница -Наложница-Гарем Роман 3-4
3."Как хорошо,когда ты рядом."
4. Первое прикосновение...
Висят настенные часы,
Всё ж напоминают о тебе...
О тех счастливых днях,
Держали всё в сердцах...
Украдкой... влюбчивость...
Наклоняясь, на тебя смотрел,
Ты ж робея, всё отодвигалась...
Каким хорошим было время!
Впервые он за руку взял,
Помнишь каждое мгновенье,
А когда впервые он обнял! –
Ты чувствовала сердцебиенье...
А даже когда поцеловал,
Огонь пламени коснулся к губам,
И ты почувствовала дрожь
В упругости груди впервые...
Ты ж, когда отдалась, ругаясь,
Думая, за любовь жизнь отдашь,
А он, бережно наслаждаясь,
От возбуждения стонал, пищал.
Воспоминания о первом прикосновении до сих
пор приводили к страсти нас обоих, особенно тот
день, когда он вошёл в мой медицинский кабинет, пер-
вую нашу ночь. Тогда понимали, что просто любим и до-
полняем друг друга. Я никогда не могла бы представить
такую огромную силу любви мужчины ко мне и как отца
к своим детям. Он был очень нежен с ними, и вскоре я
забеременела снова. Может быть, мне было спокойно на
душе, что меня и моих детей любят. Алсу и Гульнара ста-
ли меня называть мама, продолжая за Александром. Мне
было приятно, что именно Алсу, всё же она была большой,
но по имени меня не называла никогда. Я её не заставляла,
она как-то повторила за Александром, так и осталось. Мо-
ему Александру исполняется уже два годика. Думаешь,
прошло всего два дня, так быстро летело время. Аббас не
только не ослаб в любви, а наоборот, с большой любовью
отдавал свой супружеский долг в страсти. В радости раз-
делял всё своё свободное время с нами.
Скоро наш дом на Кипре отстроят за наши же деньги,
и Аббас обещал повезти всю семью туда отдыхать в это
лето. Он как-то мне сказал:
– Я должен тебя вывозить каждый год на Кипр, чтобы
ты, услышав о поездке, беременела, – потом добавил: –
Шучу.
Мы с ним стали часто разговаривать по-русски, осо-
бенно дома, чтобы дети тоже воспринимали эту речь. То,
что я забеременела, было просто совпадением. Мы не
предохранялись никогда, а сейчас точно знаю, что у нас
будет ещё сын: уже сделали эхоскопию и видели снимок.
Он счастлив, он просто был семейным по своему нутру.
Несмотря на то, что у нас было кому привозить Алсу
из колледжа, он не пропускал эту возможность – встре-
тить, пообедать вместе с нами, немного побаловаться,
поиграть с детьми. Но после того как я осталась в поло-
жении, он чаще был дома, играл с сыном, который до сих
пор просился на руки.
Мне кажется, Аббас очень изменился, особенно по-
сле смерти Надежды. «Что жизнь на свете стоит?» – так
часто он повторял. Стал более мягким, щепетильным,
любящим отцом. Давно мы не выезжали с ним на ку-
рорт, если честно, не было ни у меня желания, ни у него
– оставлять детей одних, но когда он сказал, что всех нас
повезёт на Кипр, я обрадовалась. Нашим детям нужна пе-
ремена климата – это я понимала как врач. Однажды он
принёс заграничный паспорт на Алсу и справки на выезд
за границу на детей. Он сказал:
– Забронировал билеты на июль, документы положи в
сумочку, там остался твой и мой паспорт.
Я уже забыла о них, но он потом сказал:
– Я специально оставил твой паспорт в твоей сумочке,
хотел проверить, сбежишь ли ты в Россию.
– Меня не надо проверять и следить за мной, и даже
устанавливать камеры, где бываю и куда хожу. Я люблю
тебя, и если бы хотела убежать, давно бы убежала, тем
более что у меня была такая возможность – улететь со
своим паспортом, а сейчас меня связывают с тобой дети,
которых я люблю, хотя Алсу и Гульнара мне не родные. Я,
как тигрица, буду биться за них до конца, лишь бы никто
не смог снять красивую шкуру с их тела, – ответила я ему.
– Я пошутил, я тебя узнал как себя, не будем больше
об этом говорить, но чтобы ты знала: если ты меня раз-
любишь, я неволить тебя не буду, ты достойна жить вез-
де, но ты должна знать, что дети всегда будут жить со
мною рядом. Ты только намекни, я лучше тебя повезу,
куда ты захочешь.
Я ничего не сказала. И как сказать, когда он делает всё,
что надо, больше обычного, но про себя подумала: хо-
телось посмотреть Россию, Москву, Ленинград. Он как
будто читает мои мысли.
– Когда дети немного подрастут, возьмём их в Россию,
покажем, откуда мама родом, к этому времени Россия
ещё больше поднимется и расцветёт, мы смотрим телеви-
зор почти каждый день – русские программы, приучаем
смотреть и детей, чтобы сохранить русскую речь. Я пре-
клоняюсь перед матерью моей, что сохранила для меня
русский язык, нанимая гувернанток.
– Да, посмотрела, какие большие изменения в строи-
тельстве во всех городах России, – ответила я, хотя хоте-
лось добавить больше.
К июлю мой животик хорошо уже выпирал. Он опять
всё оставляет на свою мать, и мы все вместе, даже няня
детей, вылетаем на Кипр, отдохнуть и принять наш дом
после строительства на берегу, со своим пляжным бере-
гом и с бассейном, наконец дети научатся здесь плавать!
Нас встречали Александр и Мария. Мы были рады
встрече. Мы переписывались по электронной почте, зво-
нили друг другу, разговаривали по скайпу. И они до сих
пор думали, что мы живём в Казани, а что Аббас очень
богат, они не знали. Потому что многие русские уже за-
крутились, и они также скупали места дороже, отдавали
большие миллионы за красивые дворцы, замки, виллы на
побережьях Ближнего Востока, а также элитные кондо-
миниумы в Америке. Русские женщины выезжали в Ев-
ропу и тратились в бутиках, покупая одежду и сумки за
несколько тысяч долларов. Это всё мы видели по теле-
визору, но я не была расточительна, и поэтому никогда
ещё не была в магазинах Александрии. Не было необ-
ходимости. Мне привозили, я выбирала себе и детям, а
остальное увозилось обратно. Я просто не могла понять,
зачем покупать сумочку за 300 тысяч долларов, из змеи-
ной кожи, из-за того, что это «прикольно». У меня были
сумки и даже обувь из змеиной кожи, и из кожи крокоди-
ла сумки, но не за такую же цену!
Время убегало, а я довольствовалась судьбой и своей
семьёй. Мы все рядом, заботимся, любим друг друга, что
нам было надо ещё? После развала Советского Союза не
только русские и украинцы появились на ближнем восто-
ке и за границей в Европе, а все из бывшего Союза. И они
сыграли большую роль в цивилизации Востока. Многие
мусульманские женщины сняли паранджу. По закону ис-
лама, снять паранджу с мусульманской женщины – зна-
чит обесчестить её. Но они стали более современными,
оставив лёгкую шифоновую косыночку на голове. Пла-
тье осталось до сих пор с длинными рукавами. И поэтому
восточная женщина любила расписывать свои руки кра-
сивым орнаментом, хной, когда краска высыхала, стано-
вилась гранатового цвета. Как-то Аббас мне предложил:
– Не желала бы ты иметь на руках такую красоту?
Но я ответила:
– Женщину украшает лицо и фигура, а Менди* – до-
полнение к красоте, но я бы не желала иметь у себя на
руках такое художественное оформление.
Аббас был современным, но ему всё-таки нравилось
не только Менди, а всё, что касается надлежащего ухо-
ду женщин за собой. Он всегда говорил: «Женщина – это
сочный, сладкий, желанный фрукт, она должна всегда
быть ароматной и красивой, чтобы хотелось вкусить её».
И поэтому я никогда не ленилась, уходила на несколько
часов в восточную баню при гареме, каждый день, на об-
служивание, оставляя детей на няню, которую мы взяли с
собой, чтобы у нас было свободное время расслабиться.
Аббас сказал:
– Ты должна не напрягаться, быть внимательной, ро-
дить мне здорового второго сына.
Этого желала и я.
_______
* Менди – так называется роспись по телу хной (другие назва-
ния – мехенди, механди, мэнди). Менди наносится на руках и ногах
женщин.
http://www.proza.ru/2015/02/17/1459
© Copyright: Каменцева Нина Филипповна, 2015
Свидетельство о публикации №215021701459