Закрыл лицо маской из шёлка,
Чтоб девочка мерзость не видела:
Старик, и с повадками волка.
Весь белый, холодный, как в инее.
Жрец новых богов, тех, которые
Рождались, когда умирали
Великие люди; и спорили,
Запутавшись в древних скрижалях,
Вне правил любых отнесённых
К чужим, инородным планетам.
А та отдаётся, со стоном,
Пусть холоно ей, хоть и лето.
Союз, где старик и ребёнок,
Напившийся страшным отваром,
Что ей подавали с пелёнок.
Соитие всё, миновало;
Теперь завершить ритуал!
Ударом ножа окончательным.
Обычаи приняты. Знал
Всех тех, кому служит старательно,
С которой они стороны,
Зачем даже так кровожадны.
Бессмертие дали – нужны,
Он властью стал пьян столь отрадно…