(в соавторстве с Татьяной Ливановой)
Холодные лица, холодные души.
Души воскликнут, оковы разрушив,
Кровью давясь, они лезут наружу,
Как станет теплее — тут сразу туши.
Презирая себя, ускоряя мгновенье,
Бросится в петлю клинический псих.
Отчаяний полный в разуме тленном
Пнет табуретку: кульминация-пик.
Нервы же рухнули. Вслед — табуретка.
Под глазами бессменно темнеют мешки.
Позвонки разошлись, и груди его клетка
Пала, лишь в сердце принявши штыки.
На высотных домах, на поребриках крыш
Друзей вектор-взор пересек пустоту.
Шаг в чужую мечту совершает малыш...
И асфальта предел не спружинил батут...
Стены довлеют, ускоряется время,
Бремя ответов растратил в тоске,
В цепочке событий вырываются звенья,
И вечность прибита лишь к гроба доске.
Память о душах холод загрыз,
Улики замел серо-бурою пылью,
Кровь не застыла, и ледяной брызг
Осколком пронзает тело навылет.
Душам не скрыться в отзвуке вёсен.
Им не растерзать тут проклятое нечто,
Мертвый сегодня под живого закосит,
Но мертвый, есть мертвый. Мертвый навечно.