Злобно светят фонари.
Страх пронизал город.
Книги жгут и буквари.
Сгинь, собачий холод!
Крики пьяные во тьме.
Слава мертвечине!
Прячется стукач в окне.
Многих заложили!
Юркнет мышью полевой
пуганый прохожий.
Подвиг - ратный, боевой.
Да на казнь похожий.
Баста! Прошлому - конец!
Геть, восход кровавый!
Смело мочится подлец
в сточную канаву.
Загребает ростовщик
слезы вдов лопатой.
Запивает гробовщик
коньячком купаты.
Лихо мамы детям шьют
чудо-вышиванки.
А под Горловкой гниют
парубков останки.
Сколько сварено живьем
в Иловайском чане?
Поросло былье враньем.
Газа нету в кране.
Ну, и пусть! И наплевать,
хоть и лЕво дело.
Не оплачет только мать
сгинувшее тело.
Будет множество у нас
сала и укропа.
Если что, подачку даст
андрогин Гейропа.
Город спит тревожным сном.
Вехи новой жизни.
Гадость черным воронком
поспешает к тризне.
Дядя Сэм сидит в глуши
ПанАмериканской.
И считает барыши
от резни славянской.
15.01.2015. Харьков.
.