В костре сжигаю
веточки вербы, старые письма,
обрезанные локоны,
трамвайные билеты…
Пеплом ложатся.
Перебирает ветер
мягкие хлопья,
помогаю ему сырой веткой.
Вместе проверяем,
все ли сгорело,
все ли стало невесомым и ломким,
распадаясь на сотни частиц
безымянной пыли.
Молча сидят грачи на заборе –
свидетели в черном.
Ярко горит огонь,
поглощая все,
что в него попадает –
театральные программки,
несостоявшиеся встречи,
пластмассовые пуговицы,
хлебные крошки,
просроченные клятвы,
сухие цветы, неудачное слово…
Записные книжки оставлю –
память ставит защиту,
и огонь,
увы,
не поможет.