Морозно было, ночью выпал снег,
Лошадка, ускоряя мерно бег,
Тянула сани, в них сидел старик,
От холода замёрз и вовсе сник,
И женщина с ребёнком на руках,
Озябла, не согреется никак,
От холода она страдает,
Вот-вот сознание потеряет.
Старик, сидевший тихо, мирно – вдруг
Берёт ребёнка из холодных рук,
Её выталкивает из саней,
Пришпорив лошадь посильней,
И мчится прочь, да побыстрей.
От ужаса она пришла в смятение,
Откуда появилось только рвение,
Бежит, и проклинает старика,
И слёзы льются по её щекам.
Так пробежав почти с полкилометра,
Не замечает холода, ни ветра,
Она бежит без устали ещё,
Теперь и холод не страшит её.
Ведь там ребёнок, увезли, он – всё!
Осталась без родимого она,
Что делать? Может, в чём её вина?
…Но вот старик остановил лошадку,
Вновь усадил её, и как прошамкал:
«Прости, пришлось, мне сделать это,
Иначе б умерли, а так – согрета».