Такой тебе путь предначертан
твоей диковатой луной,
и снова в почётную Чердынь
твой поезд идёт ледяной.
Мальчишка. Мечтатель. Мучитель.
Молчанья сырого мясник.
Свет слов и ночных и мучнистых
ты вылущил и прояснил.
Но страшные стражи не спали,
и вот до коричневых слёз
терзают охрипшие шпалы
губами дрожащих колёс.
А в сон твой последним посольством
из мира без страхов и бед
приходит солёное солнце
и зренью ломает хребет.
И века чердачная осыпь,
и голоса дробная сыпь.
Ну здравствуй, раб божий Иосиф,
а ты не ответишь - осип,
заметишь лишь на автомате
во мгле, что лютей и лютей,
лежащих, как рыбы в томате,
тебе незнакомых людей.
"И мне будет с ними не тесно -
подумаешь, экая блажь".
И тела обмякшее тесто
на божьи бисквиты отдашь.