/стих белый, вольный и невольный/
Вот жила себе, да была себе
Да одна семья разбогатая.
И была семья многодетная-
Аж 15 у них было доченек.
Жили дружно так, были счастливы
Да во благо себе все трудилися.
Вот состарился ихний батюшка
И нежданно помер негаданно.
Он хорошим был очень родителем.
Да осталася баба вдовая.
Да с детишками, да с сиротками.
Стали брать её дядьки разные,
Искушали её все соблазнами.
Было тяжко ей, одиноко так.
Вот однажды-то замуж и пошла.
Мужик тот, как ступил в их дом,
Так и всё пошло в доме кувырком.
Он общительный, собой не дурен.
Да не доброе что-то было в нём.
И в их доме он делать стал ремонт.
Стены бить да все перестраивать.
А детЯм сказал, коль не нравится,
Нафиг пусть тогда убираются.
Мол, большие уже, сами можете
Жить свободно и самостоятельно.
Стал искать тогда женихов для них
Да по-скорому и сосватал всих.
Разбежалися да разъехались,
Стали жизнь потихоньку налаживать.
Кто живёт и богатству радеет,
Кто отбился от рук и дуреет.
Всех по разному жизнь сложилася,
Да вот младшая заблудилася.
За границу в Европу подалася.
Да чуть с жизнью своей не рассталася.
Как муж первый был с польским корнем,
Да чуть было её не угробил.
И пошла по рукам девченка.
Был второй ненадежный, некчемный.
От него и сама б сбежала,
Так хотела начать все сначала.
Да явился тут с апельсинами,
При деньгах и на много красивее.
Был тот третий второго моложе,
Но, кажись, иностранный тоже.
Он её долго так добивался,
А потом, сколько жил - издевался.
У него были мысли разные,
Очень разные, шипко грязные.
Да терпеть было ей уж невмоготу
И сбежала к его же сопернику.
Вот, где счастье, она решила
И скорей за него поспешила.
Ведь же свой, никогда б не обидел,
Да жадный был, дальше носа не видел.
Все копил да копил-накапливал,
А её все дурил да обкрадывал.
Молодая, а что могла видеть?
Наровят обобрать да обидеть.
И явился тут прынц не понятный,
Раскрасавец такой ненаглядный.
При оружии в медных латах,
А карманы полны шоколадок.
Он к ней с боем таким пробивался,
На чужих языках изъяснялся.
Так он ей задурачил голову,
Своего к бесу выгнала голым.
С этим думала, что заживет,
Но не знала, что так пойдёт.
Обещал золотые ей горы,
Обернуть, словно шалью, забором.
Обещал показать ей канары,
Кажись Ниццу да Карловы Вары.
Мирной жизни он ей обещал.
Только слово своё не сдержал.
На любовь он её так забил,
Потому, сутенером он был.
Издеваться стал, в грязь затаптывать,
Да под разных и всяких подкладывать.
И терзают её, и грызут ее,
И на части бедняжечку рвут её.
И отчётливо слышен скрежет,
Как и пилят её, и режут.
Ой не думала, не гадала,
Как валютною девкою стала.
Чтоб чего-нибудь ей заплатить,
Так старались больнее побить.
Во все дыры дуреху ялозят
Извинения даже не спросят.
Защититься она старается.
Только 'папик' на ней наживается.
Вся истерзана, исполосована -
Вот такая жизнь твоя новая.
Потрепали, опростоволосили
Да вот так на обочине бросили.
Вот доставили к мамке лечиться.
И лежит она не шевелИтся.
Ой, бесчувственна девка, в коме
Да пропитана вся наркотиками.
Ведь была же красотка-невеста,
А теперь нет живого места.
И склонилась над нею матушка
И сказала:"Очнись, моя лапушка".
Но дочурка её не слышит,
А едва-едва только дышит.
-"Я ведь, доченька, замуж пошла.
Мужа ладного я нашла.
Роста среднего, обаятельный,
Любит очень, такой внимательный.
В доме он следит за порядком,
Чтоб все чинно в нем было и гладко.
Он семейный бюджет пополняет,
Своё дело он чётко знает.
И позвал он твоих сестричек.
Все пришли, кроме трёх истеричек.
И ещё одна, ну и шо,
Та устроилась хорошо.
Как могла ты с кошмаром мириться?
Надо ж было домой воротиться.
Мы бы приняли не обидели,
Не такое мы в жизни видели.
Ты ж такая красотка была:
И ретива и весела;
А как пела ты, танцевала;
Дивно крестиком вышивала;
А какие веночки плела.
Не хочу я, чтоб ты умерла.
Ты живи, моя милая девочка,
Очень сильно тебя я люблю.
За сыночком твоим, не волнуйся,
Обязательно я присмотрю".
Февраль 2015