Прямых улик нет, и мог выйти на свободу,
Но адвоката навязали первоходу,
В сознании парня, тот защита и опора,
И вот он с уст его уже(!)
не сводит взора,
Доверив полностью ему всего себя.
Вот мамке передал, чтоб друг помог Кирюха,
И чтоб не шел пока домой жить брат Андрюха,
Но адвокат все перепутал, почему то,
Хоть свое дело говорил(!)
он знает круто,
Но перепутал, почему то имена.
Уже Андрюха вот сидит в соседней хате,
Как партизан молчит,- в своем уверен брате,
А адвокат тому внушает: мол, «непруха..
Мол, уж признался следаку(!)
Во всем Андрюха,
Своей рукою показания подписал,
Теперь, мол, смысла нам уж нету отпираться,
Уж лучше честно, как и брат во всем сознаться,
Оформим, как чистосердечное признание
И будем драться, чтоб смягчил(!)
Суд, наказание,
Чтоб максимально наказание Суд смягчил».
Потом ребята будут долго разбираться,
Кто из них первым тогда начал признаваться,
И обвинять упорно в слабости друг друга,
Не понимая даже чья(!)
Это заслуга,
Что оба сели они глупо без улик,
Ведь очень много неизвестно первоходу:
Что нужно рот закрыть, чтоб выйти на свободу,
Что на чеку быть нужно маме и невесте
И что следак и адвокат(!)
Проводят вместе,
Трудясь в Судах и тюрьмах многие года.
Суровым приговором братьев, Суд осудит
И адвокат их через пару дней забудет,
Хоть за защитника он так вот и канает,
Но всех следачек, следаков(!)
Порой уж знает,
Гораздо ближе, чем бы можно иногда…