Первая победа

Николай Плешивцев
Шахтерский город, где шурфы и лавы,
Пейзаж луны – простор для ребятни.
Мы пацаны, здесь добывали славу
Из драк, проделок, просто беготни.

Гоняли шайбу, мяч, взрывали скалы,
Летали с гор смертельной высоты...
А наши знаменитые обвалы,
Где каждый раз с опасностью на "Ты"!

Мне было десять, может быть, двенадцать,
Когда спустился в брошенный карьер.
Мелькнула мысль, что можно вниз сорваться,
Но я полез на каменный барьер.

Шуршала галька мелким камнепадом.
Все было так, как в фильме "Вертикаль",
А что Авдеев Ленька не был рядом,
Мне в этот миг безмерно было жаль.

Я метр за метром лез, держась за камни,
Не ощущая чувства высоты.
Уверено и твердо ноги ставил,
Цепляясь за уступы и кусты.

Уже пролез, наверно, метров тридцать,
И что меня толкнуло вниз взглянуть?
Ошпарил страх. Все начало кружиться
И захотелось поскорей ... уснуть.

Чтобы счастливым на земле проснуться
И про карьер забыть кошмарный сон...
От страха ноги перестали гнуться,
В ушах поплыл тягучий, гулкий звон.

Все громче нарастала эта нота...
Вдруг слово "смерть" блеснуло, словно нож.
Предательски стекала струйка пота
И больно сердце колотила дрожь.

Тут я представил: как лечу на камни.
Лежу недвижим, некого винить,
Как с мокрыми от горьких слез глазами,
Меня с цветами будут хоронить.

Я не со-гла-сен! Затаил дыхание.
Глаза открыл. Потом взглянул вперед.
(Осталась где-то четверть расстояния)
Стряхнул глаза мне застилавший пот.

И медленно, хватая камни с хрустом,
По сантиметрам продвигаясь  ввысь,
Я ощутил – что значит слово "Пусто",
Когда два камня в пропасть сорвались.

Был долог путь, а может показалось.
Я ликовал, когда заполз в траву.
А солнце в небе надо мной смеялось,
И вырвалось беззвучно: "Я – живу!"

Дрожали ноги, руки, все дрожало.
Я полежал, потом решился встать.
Передо мной земля в цветах лежала.
А... может быть попробовать опять?

Я больше не испытывал той дрожи.
Но будто в мир явился вновь нагим.
И стала жизнь прекрасней и дороже
И сам я стал как будто бы другим.

Пусть  ни кому о том я  не поведал,
Как одолел в себе смертельный страх.
Но  до сих пор та, первая победа
Живёт! Как эхо, высоко в горах.