Распята ночь в оконной раме,
и окровавленный топор
закат запрятал, словно вор,
уйдя неслышными шагами.
И смотрят комнаты глазами
дверных проёмов. Разговор
ведут пустой со мной с тех пор,
как я расстался с зеркалами.
Чтоб отраженья больше в темя
не били. Сгинули бы прочь.
Стихом пытаясь растолочь,
несу бессонницу, как бремя.
Скрипит не пол - уныло время,
вновь расстилая паперть-ночь.