Викинг.
Полосы паруса ветер прогнул дугой.
Сталь водяную взрезает скулой драккар.
Купчин да рыбарь попрятались млад и стар
Прочь от путей лебединых земли китов.
Воины пенят веслом ледяную взвесь,
Лицами хмуры, доспех не отринут впредь,
Морду дракона готовы на штевне вздеть –
Льдом и огнем кошеля посулился кнес.
Звал нас друзьями к соседу на бранный пир
Вьюгой железа упасть на его дома,
Да замирился, и нам, учинив обман,
Путь показал, задери его Сехримнир.
Что мы, мальчишки, которых, призвав, потом
Можно и прочь отослать – мол, иди, играй.
Нынче в долгу перед нами богатый край
Кнеса с двумя языками и лживым ртом.
Рыбьи пределы - мне вотчина и чертог.
Глупым щенком я всходил на коня волны.
Минули годы – не стерпит, когда должны,
Заматеревший насквозь просоленный волк.
Есть ли средь воинов тот, кто готов во фьорд
Нынче вернуться с пустою мошной на смех?
Коль, побратимы, нас кровь повязала всех,
Мы не отступим и силой возьмем свое.
Страдания Умилки
Светлый батюшка мой, княже, ясным солнцем в небесах,
Отчего скажи, у дочи тёмна ноченька в глазах?
Отчего одна из дочек во родимом терему?
Филин кличит и пророчит, а о чём и не пойму?
Ворожейка ворожила, длинны косы расплела,
На воде заговорила да на землю пролила,
Затеплила свечи к ночи, да чадят они во мгле…
Застилают слёзы очи, всё струятся обо мне…
Только я живу привольно во отцовских теремах!
И Умилку в граде стольном почитает друг и враг.
И дарами ублажая, к князю бьют о мне челом!
Не спешит,благословляя дочю сплавить в чуждый дом.
Только ныне мир подписан! Милку замуж отдают!
Молодой и славный Витязь миром брал за ратный труд.
И победным я трофеем отбываю в вражий край!
А по сердцу суховеем – Милый БАТЮШКА! Прощай!
Сшито платье да узором самоцветным по парче,
Выйти замуж…не позорно, коли призом на войне!
И красавец синеглазый стал вдруг вороном ночным,
Убирают платья к свадьбе по ларям по расписным,
И рубашку, что расшила белым шёлком по краям.
Ох! Длинён рукав Умилы! Есть где спрятаться слезам!
И накосник, и кокошник, даже лёгкая фата…
Красный сарафан роскошный, да узор мороз-слюда…
Подглядела у мороза, помечталав о женихах!
Витязь был как вяз тот рослый, сажень косая в плечах,
Руки сильные, стальные, сердцем нежный голубок…
И невольно на узоре завязался узелок.
Девки ахали, вздыхали, мол, княжна, не то судьба!
Будешь с Витязем едва ли, да хотя б пока жива.
По мечте явился Витязь! Только сердце не легло!
И опять в глухой обиде камушком качусь на дно…
Викинг.
Частой щетиной прибрежья сокрыт драккар.
Прут ивняка, изгибаясь, ласкает борт.
Млечный туман, как нарочно под властью чар,
Спрятал ватагу, что минула отмель вброд.
Выше за дюнами волка деревьев рык
Жадно съедает любой ненарочный звук.
Сами, как волки, невидимы и быстры,
Движемся чутко, с мечей не снимая рук.
Вот и матерая чаща - лосиный дом.
Видно в леске под угором косой мосток:
Сразу рассыплется - только толкни бревном -
Топью тропу рассечет торфяной поток.
Прежде прогалина - волны кустистых дюн.
Путь извивается, словно небесный змей,
Коего грозной секирой не сбил Перун -
Воинский бог проживающих здесь людей.
Звон вдалеке разливается, кони ржут...
Кнеса дружина? Тащились бы вряд ли так.
Значит обоз, и поживу нам боги шлют.
Вот так удача - воистину добрый знак.
Солнце прорезало ветви лучом косым.
Двум побратимам шепчу, излагая, план.
Хёгни кивает, посмеиваясь в усы.
Делим отряд, рассыпаемся по кустам.
Поезд богатый: покрыли возки ковры...
Платья парчовые, шелк, золотая нить.
Нет, не на торг - для кого-то везут дары.
Есть и дружина - добро на пути хранить.
Но растянулись-то как... Впереди отряд
Конников ратных - возки не догонят их.
Пешие сзади отстали и гомонят
Где-то за поворотом - поди беги.
Вот он случился единственный верный миг:
Конники мост проскочили - за их спиной
Топот, и впору рубить, поднимая крик -
Олаф с ребятами дружно бегут с бревном.
Треск - и посыпались доски щепою в грязь.
Не перебраться - увязнет теперь любой.
Лучники острую вьюгу метнули всласть -
Ну а теперь на повозки и мы гурьбой.
Хёгни прогалину держит под бурей стрел:
Пеший поди подберись - превратят в ежа.
Мы на оставшихся. Сталью лесок вскипел.
Падают иль разбегаются сторожа.
Девок за косы лови - на плечо и в лес.
Скарб подороже хватаем - и сразу прочь.
Ну вот и все, никого не отыщешь здесь.
Воду до вечера в ступе нам что ль толочь?
Минули дюны да отмели - конь волны
Ждет, распуская стремительно паруса.
После посмотрим, чем трюмы теперь полны.
Живо на весла, а я на правило сам.
Горький плач Умилы
Как вставало солнце ясное, проплыло по небу красному,
В хладной роске умывалося, в кажной капле отражалося,
Так девичье моё серденько с милым батюшкой прощалося.
Как растут в лесу берёзоньки, по весне льют капли-слёзоньки,
Как белеют словно девицы, одинока я, как деревце.
На деревьях сотни листиков, словно все покрыты письмами.
Вязью роскою покрытые, письмена те челобитные!
Пожалей меня, князь-батюшка! Я ж душа твоя, отрадушка,
Я же звёздочка небесная…а отдал меня невестою…
Налетели басурманы,
Порубали мой обоз!
И лежит до смерти пьяный
Юный воин Велерос.
Грудь его стрелой пробита -
Стрелка для груди моей!
Конь откинул вдруг копыта,
Пеной кровной хрипнет зверь.
Быстрый бой и бой неправый
Разрешился как во сне…
Я же с Ольгой и Забавой
Заперта на корабле.
Плачет тихонько Малуша,
Не поднять её с колен…
И обрушилось на души
Слово ПЛЕН.
Девичий заговор
***
Вольга шепчет жарко в ухо:
-Пожалей себя, княжна!
Бородатому во скуке
Ты безмужняя жена!
Не сжалеет басурманин,
И в бесчестье станет жизнь.
Бородатый разве знает,
Как тебе должно служить?
Забери себе кинжальчик,
Чтоб бесчестье не нести…
Коль не то сказала,Мила,
Ты, княжна, меня прости!
А попросишь ради славы
И сама те услужу!
А не я, так есть Забава
Иль Малуша…так сужу…
А Забава косы чешет,
Жарко шепчет на ушко:
- Не беда, что он заезжий!
Князя страшно всё одно!
Вряд ли станет он насилить,
Обменять решит пить дать!
Вот тогда ему и всыпят
Под саму ядрёну мать.
Потерпи душа Умила!
Горю слезьми не помочь!
За тобою княжья сила,
Потому что княжья дочь.
***
Шепчет в ухо и Малуша:
-Ты меня, Умила, слушай!
Коль боишься, то схороним!
Не признаем, что княжна.
Пусть гадают, кто Умила,
Кто тут нужная жена.
Приневолить не посмеют,
Страшно князя в гнев ввести!
Пусть надежда сердце греет,
А коль что, меня прости…