как птица разбиться в замерзшие окна,
в метели пытавшись найти свою стаю.
под перья зашить себе бывшие стекла,
иначе в осколки, как сердце у кая.
я слышал твой голос. я видел всю правду.
пытался обнять твое тело руками.
пытался винить, чтоб потом наизнанку
себя выворачивать вниз облаками.
я не стал догонять, чтоб идти потом дальше.
ты стоишь в тишине, об тебя тает снег.
кто-то думал чуть-чуть. кто-то так же, но чаще.
ничего не прошло. приезжай. связи нет.
ничего не пойму. так бывает отчасти.
сквозь ладони зашить в себя небо из звезд.
ничего не пойму. все не будет как раньше.
все те странные мысли тебе – не всерьез.
друг, проснись, чтобы руки от лиц,
а иначе потом станет все невозможным.
замри и умри. а потом улыбнись.
это море с китами внутри, чтоб дышать потом можно.
экспозиция мыслей в тебе, а потом в голове,
а потом каждый сам по себе, понапрасну.
и ни звука о том, как на чьем-то плече,
ты случайно сказал. проронил. в пропасть. здравствуй.
как случайно узнал, сквозь прохожих в толпе,
как свой взгляд отводил, чтоб самим не казаться.
я тебя ненавижу больше, чем в чьем-то сне.
и тут нету минут, чтобы в них не кончаться.
я уеду с тобой, если надо куда.
если хочешь, прощай, но не вздумай обратно.
я забуду, клянусь, города, поезда,
только стоит сказать одно слово невнятно.
я буду любить твои руки и плечи,
ресницы, ключицы, улыбку, глаза
морщинки на лбу, шрам на предплечье.
а ты оставайся с тем, кто согреет тебя.