Я не люблю писать стихов от «мы»;
но мы опять стоим на повороте,
и снова, как в преддверии чумы,
историю рожаем в новой плоти.
Нам было славно в летописях лгать,
другие в это верили смущённо
и без сомненья, как родную мать,
историю любили восхищённо.
Свою историю. И плоть – свою.
И вот настало пепельное время,
которому и я хвалу пою,
забыв, что ложь – навязчивое бремя.
Что и сегодня нужно угождать
стоящим и сидящим у кормила,
под их диктовку тщательно писать
о том, что не было и то, что «было».
За это нам отмерит их слуга
ещё один кусочек сладкой жизни,
и будут все довольны, донага,
до дури веселясь на этой тризне.
И, не вписавшись в гиблый поворот,
беременны плодами диких сшибок,
мы снова разбиваем утлый плот
о скалы исторических ошибок.