Он ее не любил, но всегда целовал при встречи,
Обжигая висок своими губами цветом
Спелой вишни. И так по отцовски держал за плечи.
Где то там за спиной оставались остатки лета...
Пахло выпечкой и какао, как будто в детстве,
Когда мама еще не ругала за двойку в школе,
А сейчас бы ты жизнь отдал, чтоб прижаться к сердцу,
К материнскому сердцу снова… где только двое…
********
И потом это чувство потери, как инвалидность,
Снова нужно учиться жить по второму кругу,
Когда кажется, что ни черта впереди не видно.
Ты по пьяни звонишь как прежде родному другу-
Только друг не возьмет.И ты снова хоронишь веру,
Ведь друзья познаются в беде. Ты не видишь жизни,
Проще было бы в дурку- стучать головой об стену,
Но приходит ОНА- чтоб собрать твои глупые мысли.
********
Ее образ святой как икона- волнистые волосы,
Эбонитовый цвет, и такие глаза пьянящие.
Я же сразу заметил ее сексуальность в голосе,
Но не понял на сколько была она настоящая.
Я был старше ее на 15 и несколько месяцев,
Эта разница слишком болела внутри под ребрами,
В тот момент мне казалось проще вообще повеситься,
Чем коснусь ее юного тела своими ладонями.
Но потом завертелось…как листья от ветра по осени,
Мы смотрели на звезды- искали плеяды, образы,
Она пахла ванилью и спелыми абрикосами,
Я вдыхал ее запах, лицом утыкаясь в волосы.
Она много болтала, смеялась- а я поддерживал,
Говорил о бессмертии, чудо-таблетках, вечности.
Я ее почему то всегда ненароком сдерживал,
Мне казалось в ней слишком много той человечности,
Что давно перестали ценить, а возможно чувствовать-
Так бывает, когда теряешь родное, близкое,
Но когда я касался ее, то сильнее чувствовал
Как во мне рассыпалась боль обгоревшими искрами.
То паршивое чувство- когда обнимаешь как женщину,
И боязнь целовать ее в шею, подобно насилию-
Мне ее обещали- чтоб склеить душевные трещины,
Только сам не заметил, как сделал ее счастливою.
Я ее не любил, я любил это чувство нужности,
Это чувство ,что я испытывал рядом с матерью,
А один задыхался в этой своей бездушности,
И плевать было то что вся жизнь по наклонной катится.
Я ее целовал как ребенка в висок...[невинная]
Мне казалось, что рядом с ней я стоял на паперти.
Она чуткая, добрая, смелая, очень сильная,
И глаза у ней синие-синие…
Как у матери.
Анна Чащина(с)