Как же до непривычного тянет и сушит вечер,
А нам читать его вслух новым приступом тишины,
Он оглушит всё, что прячешь в недрах его глубин,
Не могу объяснить почему мы теперь за всё это в ответе:
За безжизненный запах предзакатного лета, что тянет поддаться приливам
На ощупь таким, что хочется влезть поглубже, не выдыхая,
И найтись через месяц в сердечнососудистом сухостое чьей-то квартиры
Где чёрная пыль моросит на бессонную ночь, с ней местами меняя;
За третью планету, что выдана нам напрокат и бросается к окнам,
Мечется сросшимся сердцем Бикслер-Лопеса,
А глаза, ещё влажные от огней, принимают чужой ритм законов -
Значит будет брешь неземного оттенка и в голосе.
В абрикосовом небе сгорал свежевыжатый день, оживляя приятный вкус тени
По краям грудной клетки, на всём оставляя след,
Убежать бы, да лишь пустота принимает в объятия за паргелием
И не возвращает тех, у кого к жизни иммунитет