Слэм «Прекрасное далеко» 20.02.15 проходил в привычном подвальчике галереи Х-макс. Порадовала смена композиции галереи: Сталина и кремлевские звезды заменили на ржавые листы железа, симпатичную улитку в стиле китайского садово-дворцового ширпотреба и привычное по пермскому мега-музею гипер-современного искусства покрытие черным лаком детских игрушек и бытовых предметов не первой необходимости. Огорчило неучастие многих и многих сильных уфимских поэтов, слабое выступление некоторых интересных в поэтическом отношении и прекрасных во всех других отношениях, поэтесс, включая, как это не странно, задумчиво притормозившую во взятии все новых и новых поэтических вершин, будущую победительницу, М. Плотникову. Но обо всём по порядку. Открывший вечер дуэт гитаристов, блеснув необычным прочтением творчества В. Цоя и своими экспериментами над словом и струнами, навечно канул в просторах кухни/гардеробной, откуда его так и не удалось извлечь до конца вечера, несмотря на все усилия организаторов. Взгрустнулось, вспомнилась группа «Корица», без фанаберии расцвечивавшая нарядами и весёлой какофонией наши иногда скучные и бледные вирши предыдущих слэмов. Что запомнилось из выступлений? Уверенное возвращение обсценной речи, прозвучавшей, как минимум, в 3-4 выступлениях, включая некоторых финалистов. Возвращение нельзя назвать блестящим: до пушкинской лёгкости обращения с этой лексикой авторам было далеко-далеко, публика холодно приняла большинство экспериментов и горячо поддержала полтора из них, в которых было хоть какое-то обещание будущей работы мысли и слова. Относительно много было слабых, «ученических» стихов, лучшие из которых запомнились необычностью сюжетов (андроиды и т.п.). Много и «женской лирики», частью претенциозной, частью беспомощной, в целом женской. Порадовал видимый прогресс Г. Столициной, озадачил эмоциональный усыл (именно усыл, а не посыл. т.к. направление эмоционального всплеска - неопределённые дали) А. Корабельной. Наблюдения гендерного расиста за потугами не признаваемых им уфимских поэтических талантов, полуталантов и бездарностей прекрасного пола медленно отливаются в отдельную статью. Там мы и постараемся окончательно «сбросить с парохода современности» неугомонное женско-поэтическое племя. Из поэтов уверенно идёт своей дорогой М. Саитов. В его фирменной манере чтения, да и написания стихов, пытались упражняться несколько участников слэма, включая вашего покорного слугу. Сам же М. Саитов. не уходит от своего выбора, совершенствуется и становится всё более интересным автором. В связи с его стихами возник индивидуальный вопрос к пожилым салаватцам: правда ли, что в советское время крыши города крылись цветным профнастилом? Такого изыска в то время я не припоминаю, но мало ли: был в городе один раз, проездом, да и память иногда подводит. Самым популярным персонажем слэма оказался В.И. Ленин, его упоминали прямо двое авторов, а сколько косвенно – не установить. Заинтересовала позиция одной из ведущих вечера О.Левиной: на слэме надо читать стихи или смешные или про секс/любовь. Сомневаюсь. Читали и смешные и про это, а надо читать хорошие стихи. Плохие не надо. Их особенно тяжело оценивать, как содержательность, так и подачу. В классическом варианте слэма из этого: раздельной оценки стихов и манеры их исполнения, с последующим суммированием оценок, и состоит секрет победы. Причем оценивают случайно выбранные, в небольшом количестве, зрители/слушатели. К сожалению в бытующем в наших краях формате слэма победа по-прежнему определяется присутствием большого числа симпатизирующих вам зрителей и известностью автора остальным голосующим, как и во всех очных уфимских конкурсах. Не устану протестовать и призывать к возврату классического выборочного судейства. Можете считать, что это защита шкурных интересов, хотя скорее это боязнь «под дружеское ржание» потерять нить высокой поэзии.
Подводя итоги: «Прекрасное далёко» не выглядело таким уж прекрасным, но не было и угарным трешем, скорее оказалось чем-то тревожным и неопределённым.
24.02.15