Полны печали эти очи,
Что цвета почернее ночи.
Уж сотню лет сидит он так,
Упершись головой в кулак.
Не знает он уж сотню лет,
Веселья, радости побед.
Давно в аду уж нет веселья,
Ему б какое развлеченье.
Но нет, из года в год тоска,
Уперлась в голову рука.
Обвив хвостом свой табурет,
Сидит он так уж сотню лет.
Уж целый век тот лик столь бледный,
Не осенял оскал победный.
Скрестившись, разлетясь, клинки,
И кто-то мёртвый — селяви.
Пьянящей радости волна,
Закружит голову она.
И лилось реками вино,
Всё в Лету кануло давно.
Лишь он сидит с потухшим взором,
Посреди адского простора.