У сердца заповедники свои,
в их дебрях
времена окаменели.
Там стрелы опадающей хвои
ещё летят,
не достигая цели.
Там травы
и тревожные цветы
в десятилетьях сохраняют свежесть.
Таким, как был,
меж них ступаешь ты.
То ж сердце у тебя
и помыслы всё те же…
Как ни лукавь, ни мудрствуй, ни глаголь –
чуть прорастёт воспоминаний стебель –
стирается далёких былей боль
и остаётся радостная небыль.
И ты сквозь заповедные боры
проходишь невесомо и незримо,
и, словно пар
от давней той поры,
всплывает
чьё-то медленное имя.
1977