Эти злые богини...

Александр Бредихин
Эти злые богини, гонясь за несчастным Орестом,
напились неразбавленным, сделанным хмурым монахом.
Их сегодня конвой дегустирует, а под арестом -
голос смерти, лишенный последнего слова на плахе, -
потому что и казни не будет. Хромой прокаженный
добежит до разбойников и им расскажет о смерти,
и покажет. И будут рыдать дочки-матери-жены
об отцах, о сынах, о мужьях, и во сне будут дети
собираться на пляже, встречая закаты улыбкой,
каждый выкрик акулы деля на нагие приветы.
Но покуда не станет в ночной колыбели их зыбко,
а за стенкой сопит их Ясон, то они и ответы
будут знать друг о друге, деля на закаты сплошные
деревянных мечей и щитов, и в груди их Медеи
не услышат повтора за талией нежной кувшина
и из всех нам предложенный греками главной идеей.
Потому что закат лобызают хромые солдаты,
и затем, словно мужем обмануты, плачут и злятся,
обсуждая правительство, нравы детей, - но закаты
оставляют на совести неба, рискуя остаться
прокаженными и хромоногими, с узким разрезом
и с широкими скулами даже в прихожей у Бога,
предпочтя - но случайно - амброзии метааскезу,
предпочтя поле боя осеннее Богу под боком.
Потому что лоза расцветает у них фейерверком,
плюс игра светотени рисует детьми на асфальте.
Потому что их крыши приплавлены к зареву верхом
и приплавлены низом к их стенам; как неба заплаты,
проплывают они кораблями лепными из крови,
проплывают волнами они из окровленной плоти,
силясь выровнять бурю и выстроить палубу вровень,
словно сызнова вымолить архитектуру болота.
С ускорением ветра растет разнородность прибоя
при прочтении надписей на берегу. Заговорщик,
кто бы ни был он, зная последствия всякого боя,
неизвестно кому, по-ребячьи насилует почерк.
Так усталая бабочка, зная о скорой кончине,
добавляет игры в свою грацию, как бы вопросы,
на которые нет ни ответов, ни слов, ни почина,
оставляет на белом надгробии, и папиросой, -
собеседником из иероглифов дыма и пальцев,
чей язык диалект, как нам кажется в обществе дыма,
грациозно пикирует вниз, словно песни ирландцев,
чтобы там оказаться взлетевшей, как гимн на латыни.