. . .
Хотелось мне поэтом стать большим
(С моей-то предрешенною судьбою!),
И заплатить всем золотом души
За блюдечко с каемкой голубою.
Но, чтоб пройти хоть чуточку с людьми
И сдвинуться куда-то с мертвой точки, -
Не славой и не голосом любви,
А костылями мне служили строчки.