Бьют часы на старой башне,
Провожая день вчерашний.
Почему-то вспомнилась и мне
Та девчонка ниоткуда,
Без которой было б худо,
Кабы дело было не в ремне.
Стрелки сдвину с тяжким гулом,
Оступлюсь, свалюсь со стула,
Но верну года на пару лет.
Хотя да, какую пару? –
На шестнадцать, в дни гитары,
Мелодично певшей при огне.
Тесный круг. Орлятской крови
Цвета галстуки на воле
Да гуляет пламя на ветру.
Их задумчивые лица
Еще долго будут сниться,
Даже если я кого-то не найду.
Этот мир – за гранью жизни.
Непрактичный, но любимый.
Он без серости, весь в красках –
Затянувшееся счастье
Протяженностью на сорок шесть часов.
И потом не хочешь – веришь,
Что другой мир ждет за дверью:
Серых будней, обязательств, слов.
Как-то резко. Непривычно.
Слишком тесно. Необычно.
Слишком чуждо. Холодно. Темно.
Человек спиною встанет,
Будто слышать перестанет.
От того ли горло так свело?
Что бродить по полустанкам,
Ковыряя ямы, ранки?
Отдыхает сам БДСМ.
Снова сбился счет вагонам,
Пролетевшим вдоль по склону.
Сбитый ветром, задохнулся и присел.
За душою, как в квартире –
Пустота. И в целом мире
Не найдется разом никого.
Стынет сердце, стынут руки –
Тут уж вовсе не со скуки
Я за солнцем следом полетел.
Широко расправив крылья,
Шаг навстречу прежней были,
Грудь светилу настежь распахнув…
Ба! А крылья-то оставил!
Бес попутал, черт слукавил –
На крючке оставил, не одел…
Изгнанный с небес Адамом,
Одаренный жгучим щрамом,
Что я ныне в зеркале ищу?
Те ль черты, что жить мешали?
Блеск в глазах? Мирские дали?
Может, страх? –
Скорей всего, ничью.