Он сторожит арбузы
ночь насквозь.
Они в ларе железном. Он в дожде.
Он стар и согнут, словно ржавый гвоздь,
торчащий криво в мокрой городьбе.
Какие сквозняки, какой поток!
Как эта муть сегодня холодна!
Как ноги ломит!
Как долбит в висок
судьба, что без покрышки и без дна!
Все дни,
Все годы,
Все века,
Весь свет
сомкнулись клином на его плечах,
свели все счеты всех прожитых лет,
задули все огни
на всех свечах.
Остался только непогоди вой,
когда болезни точат страшный клюв
и прошлое висит над головой,
устало крылья слабые свернув.
Осталось: сесть и сторожить всю ночь
арбузную вселенную в ларе,
где все планеты, что им ни пророчь,
пойдут под нож в дождливом сентябре.
1962