Здесь дуб
из времён Иоанна Четвертого
корячится,
кажет кривые наросты…
Как будто Малюта
на дыбе вывёртывал
все сучья и жилы, все листья и кости…
И цену крутую познав выживания,
он птиц привечает и щедр на убранство…
Но как запоздалы
ростки его ранние,
как скупо и трудно он делит пространство!
Вершок за вершком –
в глубину сокровенную,
в разгул грозовой и в безмолвие света…
Он миром зелёным
врастал во вселенную,
и жёлуди
звёздами падали с веток.
Сквозил между туч и светил, и движения
времён, уводящих в ночные глубины,
привязчивый погляд
лихого безвременья,
по-сычьи следящий за жизнью невинной.
Столетья
у грани всечастной погибели…
Но в каждом мгновенье
он жив постоянством:
весна ль расцветила,
мороз ли повыбелил –
он птиц привечает и щедр на убранство.
1978