Не вернувшимся с боя, может, в пору полотна б писать, вместо писем домой.
Утешает одно: порох сух и еще восемь жизней в запасе, а то и все двадцать.
Также будут мосты разводиться и часы стрекотать за стеной,
И секундами, как монетами мелкими, бряцать.
Нам до них не доплыть, я уже узнавала примерный маршрут,
Дураки и дороги тут впервые вины не обрящут, не кляните их всуе.
…Треугольники писем полвека как святыни святых берегут,
Как историю чести, как жизни рисунок.
Не смиряйся с прогнозами, по морям, неизведанным тропам и гатям шагай,
Открывай горизонты, сомневайся, до боли люби и рви струны на нервы,
По стремянке взбирайся до солнца, прощай недостатки врагам
И будь лучшим - что конечно, и вовсе не одно и то же, что первым -
За всех тех, кто уже ничего не напишет – ни пейзажей, ни пьес,
Ни короткого: «Мама, прости, так хотелось вернуться – не вышло».
С фотокарточек – лица. Нарочито серьезные, с усами и без.
Маяком поднимается память до самых небес.
Или выше.
(1-2 марта 2015, Москва)