Большое удовольствие ехать на электричке по знакомому много раз езжевому маршруту в будний день, когда можно спокойно войти в вагон, примоститься где-нибудь у окошка и предаться увлекательнейшему занятию созерцать великолепные пейзажи дачного Петербурга. Лес то удаляется от электрички, уступая место пригородным посёлкам, то приближается к самому поезду, хвастаясь разнообразием своего семейства причудлевостью лиственного убора и всегда неожиданно обрывается, сменяясь ещё более впечатляющим зрелищем-могучим разливом озёр Карельского перейшейка. Путешествуя таким образом физически чувствуешь, как оттаивает душа, как она стосковалась по знакомым, любимым местам.
Выйдя из поезда я проехала на автобусе до ближайшей деревни, и вышла, зная о существовании короткой и очень живописной тропы ведущей к Вуоксе, к базе, где живёт и работает моя сестра Наташа. По ходу автобуса деревня находится слева, а справа вдоль дороги-длинное поле. За ним сплошной стеной стоит лес. Лето уже заканчивалось, и лес был очень красив. Освещённый солнцем он радовал глаз разнообразием красок, стройностью берёз, могучей силой высоченных елей. Трава на поле была убрана и тропа уверенно вела меня примерно к середине леса. Там по его краю вытянулся глубокий изрядно заросший ров, а через него, где кончалась тропа был перекинут узенький в две доски мостик. От мостика тропа суживается превращается в тропку и, чуть петляя, ведёт к базе.
Мы не виделись с сестрой целый год и были очень рады друг другу. День кончался, и уже начало темнеть, но меня в этот же первый вечер ждал сюрприз. Карельский перешеек поделился со мной одним из своих секретов. Наташа отлучилась куда-то, а вернувшись, хитренько улыбаясь сказала, что сейчас придёт её приятельница Ольга и угостит меня свиной отбивной. Я поняла, что сестра шутит и подумала, что угощеньем будет рыба. На Вуоксе хорошая рыбка не редкость. Через несколько минут действительно появилась Ольга. Мы поздоровались, и она протянув мне угощение, сказала: "Особенно не разглядывай, сьешь и скажи, что это такое" На тарелке лежал солидный кусок, как если бы на большой сковороде жарили омлет и мне выделили его четвёртую часть. Но по фактуре это был явно не омлет. Кусок был плотный, золотистого цвета, маслянистый. Меньше всего он походил на рыбу. Для мяса же такой большой шмат был слишком щедрым угощеньем, да и не могло мясо иметь такую правильную форму. Всё это быстро зафиксировал мой глаз пока я вилкой отделяла кусочек, чтобы отправить его в рот. Вкус оказался необычайно приятен, угощение таяло во рту и самое удивительное действительно было похоже на жареную свинину .Сестра с Ольгой с удовольствием наблюдали моё удивление, а я не могла его скрыть, так как улочив мгновение взглянула на обратную сторону отбивной и поняла, что это гриб, причём пластинчатый гриб.
"Гриб", - сказал я, - но разве бывают такие большие грибы?" "Бывают! Это же зонтик!"
На базе к этому грибу относились по-разному. Несколькими днями позже я слышала, как бывший директор базы-высокий, худой, неулыбчивый человек (типичный пессемист)-внушал своему спутнику: "Ты только наших баб не слушай. Здесь полно хороших грибов, а они жрут какие-то поганки, а потом рассказывают друг другу, что ели свиные - "отбивные"
А рос этот удивительный гриб прямо на территории базы и действительно сильно смахивал на поганку. Утром не умываясь и не завтракая я сразу побежала за столовую, где как мне сказали он мог расти и сразу его нашла. Невозможно было его не увидеть, поскольку он имел ножку длиной чуть ли не полметра, а шляпка у него была с тарелку. Поодаль росла ещё пара таких же гигантов.
Мне повезло и удалось пронаблюдать, как растёт зонтик. Сначала из земли высовывается маленький белый колпачок, потом он делается больше и приподнимается на тоненькой ножке. Ножка удлиняется, на ней как на всякой уважающей себя поганке имеется юбочка, а колпачок становится величиной сначала с блюдце, потом с диссертную тарелку, а потом и с суповую.