А солнце несмело,
но в целом настойчиво грело
сквозь мех надоевший,
сквозь кожу
до высохших жил
С крыш капало.
Пахло арбузом
неспелым.
Всё было некстати –
и город по лужам скользил.
Протяжные шорохи
шин еще в зимних шиповках.
Вальяжные голуби,
ждущие крошек людских
на ставшей страшнее
озоновых дыр
остановке –
в окурках событий,
в остатках бесед
на троих.
Весна – переход
от зимы до неясного лета,
от чистой любви,
где чем жарче,
тем кровь ледяней.
И солнце ложилось
случайными пятнами света
на грязные выбросы
зимних ухоженных дней.