(на неоконченную статую Микеланджело)
Как при смерти больной, с поблекшими губами,
Под потной простынёй рукой, бедром, ногами
Устало шевелит, и морщит саван свой;
Так в мраморной плите, отёсанной, как древо,
Угадываем вдруг, что каменное чрево
Гиганта торс свело - и он хрипит с тоской.
Бессилие и страх! Убрав резцы, долота,
Ушёл его творец - другая ждёт работа.
Отняв последний шанс родиться из глубин,
Беспечною душой отрёкся от творенья,
И триста лет подряд, в порывах исступленья,
Из камня рвётся прочь бесформенный кретин!
Под пламенем небес, где чёрных туй ограды,
Из вилл и базилик на постамент собраты
Зовут в чудесный сад, что запахом пьянит!
Он видит, чует жизнь, вдыхает воздух пряный,
Что проклят - позабыв, он к ним стремится рьяно...
Назад! Куда, без ног, несчастный инвалид?
Мне больно за тебя, знакомы эти пытки -
Природы нет лютей в творительной попытке,
И мастер ни один не стоит сих потуг;
Не стоит полнить мир болванками слепыми,
Что бродят по земле нелепыми и злыми,
Пока судьба хребет не поломает, вдруг.
Она встаёт с зарёй, поёт, забот не зная,
Мечтая сотворить существ, достойных рая,
И месит мёртвый прах, усердный бракодел;
Но в приступе шальном бросает прочь скульптуры -
С уродливым лицом нелепые фигуры,
В которых пол-души и половинки тел.
Никто их не считал, те жертвы вдохновенья,
Прекраснейших натур кривые отраженья,
Что ловят летний зной, не размыкая век;
Они бредут толпой к обещанному счастью,
А их сердца больны от похоти и страсти...
Но не хватает сил - уродцев краток век!
Огромная толпа в безумной лихорадке,
К плодам, манящим взгляд, стремится в беспорядке!
Доделан хоть один был мачехою злой?
Увы! Велик соблазн, но нет достатка в силе.
Как в дереве весной, в них соки забродили,
И саван свой трясут - но в нём труха и гной.
Каков же твой ответ, угрюмая статуя?
Бороться будешь ли, поняв, что это всуе?
Вкус к жизни не забыт в небытии немом?
Мы сладко спали в той бесчувственной породе,
Покуда нам во сне, не ради шутки вроде,
Не показали Рай - но путь закрыт мечом!
Да! Оба мы в плену материи лукавой,
Мне цепь с души не снять - у ней дурная слава,
Ты из своей тюрьмы не выйдешь, дорогой.
Ваятель или Бог, когда, устав от рвенья,
В досаде кинет прочь свои произведенья -
Не прикоснётся к ним ленивою рукой.
Нам лучше б подождать в болванке, молчаливо,
В той кукле без лица, в кой он увидел диво,
Без сил и красоты, без глаз, ушей и ртов...
О нет! Молчит лишь трус - он не познает рая!
Мы оба к небесам вопим, не уставая:
"Приди, Мишель, mon ange!", вдвоём кляня богов.
mon ange - мой ангел (франц.)
Оригинал на французском (с диакритикой) здесь:
http://adela.cobra.ru/article.php/20150316165651839