Не паханое поле колосится,
На зависть всем – богатый урожай.
Такое может разве что присниться.
Ну, что ж, хотя бы снами ублажай.
Забытою дорогою уносит
Меня мой сон в глубокой тишине –
На перекрёстке подаянье просит
Старуха жалкая, ожившая во сне.
Стоит она с трясущейся рукою,
Из памяти воспрявшая со дна.
Её я жалкой медью успокою
И вновь забуду до другого сна.
Прости меня, случайная старуха,
На перекрёстке встреченная мной,
Мольба твоя, не тронувшая слуха,
Мне сердце сжала жёсткою рукой.
Забывчивы ночи воспоминанья,
То без начала, больше без конца,
Под утро уходящие в изгнанье,
А днём не вспомнить скорбного лица.
За поворотом церковь вдруг восстанет
Из праха вечного, как память о былом.
Укором тяжким мою совесть ранит
И вновь рассыплется во прах под помелом.
Да неужели память стала сонной,
И совесть просыпается во сне.
Я, засыпая, буду на Поклонной
Перед потомками гореть живым в огне.
Забывчивы ночи воспоминанья.
То без начала, больше без конца,
Под утро уходящие в изгнанье,
А днём не вспомнить скорбного лица.
Беда в ночи до света не уходит
И свежей раной беспокоит сон.
Костёр она свой маленький разводит –
В пожар огромный вырастает он.
Гудит и стонет огненное пламя,
Взращённое моим тревожным сном.
Но вдруг из ада вновь выходит память,
Не тронутая яростным огнём.
******