моему деду Фёдору Николаевичу Топоркову,
с боями прошагавшему от Москвы до Берлина
Дед привёз с войны аккордеон.
Не часы, бинокль, не украшенье.
Самоучка, слухом одарён —
Тихо подбирал без нот, в смущеньи.
Музыка виденья навевала:
Ливень, марш-бросок, сон на ходу,
Снайпера как выбил на привале,
Дрожь земли, горящей, как в аду.
От осколков Одера кипенье,
Воду Волги, красную как кровь.
Зиму, лес, прорыв из окруженья.
Смертную усталость, труд без слов.
*************
Много видел этот инструмент:
Мастера заботу, роскошь, взрывы,
Траки танка, пачки кинолент,
Унтер-офицера голос льстивый,
Бомбы вой, горящий дом, солдат,
Вынесших его на свет из чада.
Розлив у него стал хрипловат,
Но бойцу ведь большего не надо.
Много раз менялся он на хлеб,
Случаем попал в котомку деда.
Сталинград — Варшава. Звук окреп,
В рейхе встретил русскую Победу.
Радость грудь полнила, мех рвала,
Крику счастья не было предела.
Вверх сирень и пули в два ствола.
До утра плясали, весть летела.
Бой за Прагу и конец разгрома,
Въезд на танке под аккордеон..
Груз судьбы героя. После, дома
Мало говорил об этом он.
*************
А потом «из Берлина по дороге прямой
На попутных машинах ехал с фронта домой».
Дед зимой возле дома обнимался с женой.
Возвратилась к порогу горсть землицы родной.
«Эх, встречай, да крепче обнимай,
Чарочку хмельную полнее наливай!»
*************
Стихло ликованье понемногу,
Нищета героев ожидала —
Тьма труда тяжелого ручного,
Хлеб по карточкам. И очень мало.
Звал народ «Чудильником» барак.
Иней стену из фанеры красил.
Керосинка, духота, табак,
Крыша протекла, но мир прекрасен.
Набивалась комната полна,
Все соседи греться приходили.
Пели хором, не пили вина,
Хлеб, дрова, картошку, соль делили.
Инструмент немецкий запевал,
Хор подхватывал протяжно, стройно.
Звук стремленье к жизни вызывал,
Сердце билось ровно и спокойно.
Средь лачуг, землянок, в темноте
Вдаль неслись нетронутые звуки,
Пальцы не сгибались, в тесноте
Мех тянули труженика руки.
Звуки извлекались из души,
Музыка томила, волновала,
Чистоту рождала, не гроши,
Боль, тоску развеять помогала.
Дочка пробовала растянуть меха,
Дети в круг вставали на подмогу,
Дед играть учил — не без греха,
Всех по-очереди, понемногу.
Звуки вырастали из сердец,
Музыка в «Чудильнике» звучала.
Брали книгу, находился чтец,
Зрела дружба и любовь крепчала.
*************
Долгие два с половиной года
Голода, нужды после войны,
Тяжкие страдания народа
Будущим не вознаграждены.
Дед сменял на хлеб аккордеон,
Тяжко заболев — не двинуть мехом,
Выжил он, недугом не склонён,
Спорил как в бою с судьбой — со смехом.
Эстафету принял дедов внук,
Новый инструмент поёт, как дедов.
К жизни пробуждая сердца стук
Новых поколений — для Победы.
Что кому зачтётся — кто же знает?
Им — преодоление, подъём,
Нам — приватизация, иная
Участь ждёт потомков, подождём.
Пусть трудиться им не помешают:
Сделают станок, а не снаряд.
Хлеб посеют, вдоволь нарожают,
Своё счастье сами сотворят.
23.02.2015