Пусть не были мы венчаны с тобой. Пусть со свечами не стояли рядом. Рука в руке, церковный аналой не обходили трижды по обряду. Но ведь не обручальному кольцу обязаны незыблемостью браки? Мне, Ося, белый вовсе не к лицу. А ты так глупо выглядишь во фраке. И пусть венчаться нам не довелось, нас не тревожат эти пережитки. Ведь мы друг друга проросли насквозь, словно бамбук в одной китайской пытке. И эта страсть такой величины, такая обострённая взаимность, что друг на друга мы обречены, как и на эту вечную двуспинность.
Да, перед Богом и перед людьми я не клялась не нарушать обета. Но как же незавидно, чёрт возьми, - быть музой гениального поэта. Когда тебе выстраивают храм, где свечи несгораемые жгутся. От фимиама, что курится там, на самом деле можно задохнуться. И лучше уж верёвка, чем конец от этих ядовитых испарений. О, как терзал мне голову венец, сплетённый из твоих стихотворений!
Ужели мне назначено судьбой, когда совсем, навечно успокоюсь, чтоб обо мне, на сцене, над толпой, стихи читал какой-то незнакомец? Я не хочу быть замертво жива! Но ты не слышишь этих аргументов. И я в твои замотана слова, как мумия в просмоленные ленты.
Я знаю, ты боишься сгинуть весь. Но у меня совсем другие страхи. Пусть от меня не остаётся здесь ни мыслей, ни совместных фотографий. Нет, весь ты не умрёшь, стихи твои переживут, останутся и после. Но я с тобою вечность разделить ни сил, ни права не имею вовсе. Но тут ещё попробуй, докажи. Из-за спины несутся пересуды: - Ах, эта дрянь ему сломала жизнь! - Зато стихи, стихи какие будут!
Я не виновна, Бог не приведи. Я ровным счётом ничего не значу. Ведь если песня рвётся из груди, слова мы подставляем наудачу. Я не причастна к сути этих строк, мне совершенно нечем тут гордиться. Я только незначительный предлог, чтоб гений твой сумел осуществиться.
И разве в этом кто-то виноват, что этот долг проклятый мне доверен - и Бог тебя, как флейту, шлифовать теперь зачем-то об меня намерен?
О том, что ничего не изменить, необходимо помнить поминутно. И я почти привыкла не просить. Но ведь сегодня Рождество как будто. Могу хоть раз, лишь раз за целый год через плечо украдкой оглянуться? Ведь всё сегодня замедляет ход. И может жизнь, как маятник, качнуться. И я стою с оплывшею свечой, и пусть моя надежда эфемерна, но я молю безмолвно, горячо, как только в детстве молятся, наверно.
Чтоб в нас нуждались с ног до головы те, от кого мы полностью зависим. А те, кого мы любим, как живых, не оставляли без ответа писем. Чтобы сбылись, исполнились слова, обеты, клятвы вечно не покинуть. Чтоб не пришлось любимых убивать ни поцелуем, ни кинжалом в спину. Чтоб наших незамоленных грехов число не доросло до трибунала. Чтоб ты в начале всех своих стихов не ставил впредь мои инициалы. Чтоб не грустить о нашем алтаре - несбывшемся, неведомом, незримом. Чтоб тихо жить - и тихо умереть, оставшись навсегда
твоей
Мариной.