Сорок первый год отмечен вехой,
страшной вехой с именем война,
сорок пятый год расцвёл победой,
вместе радость и застывшая слеза.
Километры старых кинохроник
о бойцах, ушедших воевать,
вновь бегут они в атаку за победой,
дом свой, защищая, погибать.
Вот летит, летит по свету пуля,
жало смертоносное в груди,
уколола, разорвала душу,
захлебнулась в хлынувшей крови.
Небо закружилось, завертелось,
протянуло руки, подняло,
земля скорбя, не отпускает сына,
надеется ещё согреть его.
Падают и падают ребята,
не добежав, не докричав «Ура»,
кровью умывается и плачет
матушка, родимая земля.
Но всё дальше улетает память,
в дымке лет стираются года,
медленно уходят те, кто видел,
пережил, перестрадал тогда.
Остаются лица фотографий
и в коробочках за подвиг ордена,
письма фронтовые и бумаги,
похоронок страшные слова.
Вот в руках истлевшие листочки,
не от времени – от материнских слёз,
жизнь оборвалась не только сына,
сердце матери разорвалось.
С трепетом держу тетрадный,
пожелтевший, в клеточку листок,
представляю, как его вручали,
слышу сердца стук, душевный стон.
Думалось, военные бумаги
должны быть на листе с гербом,
похоронкой стала школьная тетрадка,
край оборванный, печать на нём.
Вот вторая похоронка, третья,
слёзы тихо падают, дрожит рука,
до сердца вдруг доходят
страшные, официальные слова.
Обращаюсь к тем, кто хочет
вновь разжечь огонь, хочет войны -
представьте матерей, держащих похоронки...
Пожалейте их...Будьте добры...