--- Наталье Никитичне Толстой ---
***
Если Вы меня поймете
(Вы, конечно же, поймете),
То с собой меня возьмете
В дальний путь.
Будут вдребезги о травы
Разбиваться чьи-то нравы
И варить настой отравы
Будут в кухне Короля,
Но будет путь,
И буду я.
А точнее – будем мы!
И тогда нам не страшны
Злые тролли всей земли
И вселенной – тоже.
Будут шпаги, замки, яд,
Шквальный ветер, звездопад,
Снегопад и листопад,
И - кусочек кожи,
На шагрень похожий...
***
Белый шарик, голубой,
Желтый шар и розовый...
За окном - морозыы-ы…
Шел октябрь, звеня, крича,
Громко в трубы грохоча,
И пришел ноябрь, ноябрь…
Белый шар, цветной флажок -
Кто бы мог сказать, дружок,
Что так краток праздник!
Впереди уже декабрь,
Новый год, как дирижабль,
И Пьеро-проказник...
Запах хвои, дождь огней,
Хоровод цветных друзей,
Конфетти, хлопушки –
Сказки ли, игрушки?..
КЛОУНАДА № 1
Я в этот мир пришла.
Не надо шапок кверху.
Ведь, в общем, наповерку
Беда невелика.
Вас чуть побеспокою
Своей глухой тоскою,
Быть может, вашей тоже -
Все люди так похожи!
Но только в этой схожести
Все ж не бывает тождества!
И очень может статься –
Мне в вас не затеряться,
Мне в вас не раствориться
Водою из копытца…
И перышко Жар-птицы –
Все очень может сбыться –
Под серенькой тряпицей
Так навсегда и останется.
***
О! Панцирь снимите же,
Мой незнакомец;
Откиньте забрало,
Так мало, так мало
Часов и минут –
Желанья засохнут,
Умрут.
И много столетий
Промчится потом.
И мы проклянем
Все вериги и плети
И долгие-долгие
Тысячелетья
Все будем жалеть
Ни о чем.
И в этом вся сущность
Всех вечных трагедий.
***
Всю ночь мело.
Гудело так, как будто
Конец настал,
И больше из снегов
Никто
и никогда уж
Не вернется…
А утром дворник,
Взяв свою лопату,
Проковырял средь звезд,
Упавших с неба,
Тропинку.
И по ней мы все пошли.
А вскоре стала она шире, шире
И, наконец, дорогой обернулась...
***
Час власти тишины.
С ним всходит моя Муза.
Таинственна, как друза
Волшебств, пиров, войны.
Час власти тишины.
Присела. В черном шелке
Блестят осколки гроз.
Бледна, тонка. Всерьез –
Глаз солнца,
словно в шоке.
Молчит, мерцает в шелке
Отшельников и роз.
Откуда ты пришла?
Где странствовала – тайна?
В каком былом изгнанье
Опять погружена?
Ночь, муза. Тишина…
***
Эти зимние нарциссы,
Лапка ели ароматной -
День рождения настал.
Карнавал не состоится –
Я больна, чему тут сбыться?
Но всхожу на пьедестал…
Там, в неведомой мне дали,
Срок назначив, не сказали –
За меня мои считали
Декабри.
Все же этот день настал -
Я всхожу на пьедестал
Из вечерней,
День-рождественской
Зари…
***
Вы ушли,
И я не знаю,
Ждать возмездия ли, расплаты,
Может ночью полосатой
От снегов, любви, тоски,
Образ Ваш ко мне вернется
И ничто не отзовется.
Может точно, - будет так!
Но пока же, но пока же
Плечи чьи возьмут поклажу
Одиночества? И тяжесть
Не – любви?
Вы ушли…
13-е ЯНВАРЯ
Фосфоресцирует Луна
На трижды черном небосводе.
Тринадцатое января
Со мною в сговоре сегодня.
Ему всего минуты две.
Мы с ним совсем наедине.
Вот только третьим к нам Луна
Таинственно и властно входит.
Ну что же, примем,
Коль она совсем одна.
Совсем одна!
Вошла. Шуршат шелка одежд.
Присела тихо на диване.
Январь мой словно чем–то ранен,
Луна не поднимает вежд…
А он! О боже – белой стужей –
По лику бледному…
Глядит. И ничего
не говорит.
И ничего
не говорит…
***
У пристани волнуется толпа,
И смотрят девочки в глаза матросов.
Каким прозрачным светится вопросом
Пыльцы созревшей на лугу колпак!
О колпаки таинственные сути!
Мудрец скрывался под колпак шута.
Бессонницей какая маята
В ночные колпаки стучала ртутью?
Ученая ермолка на яйце
Пустых голов больших авторитетов,
И шапка-невидимка – для поэтов,
И клоунская маска на лице.
О колпаки благоразумий,
Скрывающие ото всех,
Что в скорлупе уж сгнил орех
И пустота под ликом мумий!
Вы больше девочкам нужны!
Ночной минированной зоной
К кому–то тянется казненно
Текучее лицо луны…
***
Вчерашний день сиренево повис
Уж за окном.
Я вижу стол и спину.
И этот жест проплыл
И невидимкой
Собратьев ждет,
Чтобы убраться ввысь.
И голос, всё сказавший год назад,
Витает где-то рядом, в переулке.
Я, возвращаясь вечером с прогулки,
Прошла нечаянно сквозь слово "над".
О "горестно", как о порог, споткнулась,
Проткнув ногой, как облако, "люблю"...
А в это время в горло Королю
Обглоданная косточка ввалилась.
И выпала, случайно зацепив
За мочку уха.
Тихо почесавшись,
Сказал Король
С его всегдашней грацией:
"Я, Королева, очень терпелив,
Но этот вот припев про Аладдина
Все ускользает как-то мимо, мимо...
Напойте мне, а я Вам подпою!"
И вдруг запела Королева,
И уплыла от Короля.
Вчерашний день, смешав напевы,
Уселся сбоку от меня…
***
Все тише ночи странный тамбурин.
Замедленно - рука за сигаретой.
А в общем-то, совсем неправда это,
Что может человек побыть один.
Я не одна с собой наедине.
Так много нас внутри меня вместилось!
Вот Арлекин веселый на коне,
Аленушка на камне примостилась.
Канатоходец с белыми губами
Качнулся совершая поворот.
И Акробат, раскрашенный, руками
Себя за горло в петлю сальто рвет.
И ангелы, что изгнаны из рая, -
Во мне их крыл сгорающих беда,
И вербной почки желтые печали,
И лиственниц рожающих страда.
И таинств чьих-то трепетные звуки,
И запахи сухих морей Луны,
И одиночеств долгих валуны,
И лже-пророчеств призрачные руки -
Все это – я. И много сверх того.
А видишь ты кого-то одного…
***
Кварки квакают в лунных морях,
Задают концерт космический!
Кварки каркают просто так,
Знать характер у них комический.
Вот на скользком лунном луче
К нам врываются ночью душной.
Приземлятся на женском плече,
Шепчут что–то свое ушко...
Забеременели приведениями
Сновидения – ах!
Это кварки заведения
Открывают на пустырях.
В сердце пусто, в голове –
Кварки рядом!
Заполняют, что попустей
Тихим адом.
Но не все они безобразные –
Кварки разные!
Есть мечтатели, есть святоши -
Почитатели трудной ноши.
Что им стоит дом построить
И на блюдечке поднести -
Не грусти!
Только вместе с лунным лучом
Покидают, лукавые, дом...
А на месте ночной ворожбы –
Горстка пепла ли, пыли...
На свои моря без воды
Добрячки отплыли…
Не смотрите в окно лунной ночью:
Там разборчиво, даже очень
Кварки квакают.
Кварки квар–ркают!
ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ 1001-е
В белых шапках,
Красны лица –
На рябинах
Гномов рыльца…
Чуть качаются,
Усмехаются:
Мы повешенные?
Хи-хи!
Сколько в мире вашем здешнем
Че-пу–хи!
Гномы усмехаются,
Гномы развлекаются.
Лики темнокрасны.
Гномики, опасно!
Прилетят снегири,
Вас съедят до зари!..
Из–под снежных колпаков
Тише, тише,
По хрусталинкам слов –
Мышью
Пробежал чей–то вздох:
– Ох!
И опять на ветерке
Спотыкаются.
Гном висит на волоске –
Улыбается!
МОНОЛОГ
"Слова…"
"Сова…"
А может, – "два"?
А может, даже - "дважды два"?
Иль "олово"?
Нет, "Слово"…
Трепещет желтая трава
Надгробьями былого.
Я душным маревом иду,
Остановиться жаль мне.
Мне соловьиную дуду
Дед выстругал из пальмы.
А ветку срезал с тальника,
Где посочнее травы...
Пою. Пью струи родника.
А на губах - отрава.
Слова...
"Пустырь". Или "Земля"?
Иль - "Пустошь"?
Нет, "Пустыня"...
А, может быть, "Россия"?
Слова...
Пустырь, или душа –
Все заселю собою.
Я знаю, словно дважды два, -
Поэт подобен Ною.
Пусть сгинет все,
Но если мир
Убережет поэта,
Все возродится...
…Сух и сир
Брел прародитель света…
Санкт-Петербург