Жена спросила в лоб: «Серёжка – чья?»
А я ей вдруг: «Сосед зашёл побриться…»
Я думал, что супруга удивиться,
Но получилось: удивился я.
Зашёл сосед с глазами лани кроткой
И попросил меня признаться в том,
Что я оставил у него… колготки,
Когда мы вместе ели суп с котом.
Мой чёрный кот позеленел от гнева.
Мне показалось, я сошёл с ума.
А тут соседка, что жила налево,
Запела: «Лучше посох и сума!»
Жена стоит, как Штирлиц на допросе.
Её люблю, ей богу, как дурак.
Но на четвёртой смятой папиросе
Решили мы с соседом: «Всё ништяк!
Его серьга, мои колготки - баста,
Состава преступленья не сыскать.
Пусть в тюбике сгорит зубная паста,
Коль мы своим супругам будем врать!
Но почему-то наши половины
Не торопились протрубить отбой.
А стали флангом, будто фронт единый,
Перемигнувшись странно меж собой.
«Ага! - Моя сказала нежным басом.-
Тогда мы сходим в баре посидим,
А к ночи не вернёмся, значит, квасим
Или в порту с матросами гудим.
И обе, без упрёка и укора,
Пошли за кошельками и пальто…
А что же та серьга – зерно раздора?
Да может, не терял её никто?