ОДИН РАССКАЗ
Военное время уходит всё дале,
но память тех лет заполняет сердца.
Ни папы, ни мамы войны не видали,
лишь деды сражались с врагом до конца.
У всех пацанов старики воевали
и с гордостью парни о них говорят,
покажут патрон, боевые медали
обломок кинжала и старый заряд.
Мне стыдно молчать и однажды у мамы
спросил: Как случилось, что ваши отцы
в войну не сражались, не прятали шрамы,
не били врагов, не взрывали мосты?
«Твой дедушка Миша, ответила мама,-
крепил оборону ещё до войны.
Он строил заводы, чтоб делать снаряды,
гранаты и бомбы для нашей страны.
На стройках он был всю войну, как на фронте,
признаньем отмечен, награды имел,
жил как в наступленье и как в обороне,
не видел семью, тяжело заболел».
А дедушка Коля? –«Не всё тут понятно.
Он был в оккупации весте с семьёй.
В деревню фашисты ворвались внезапно…
Но это рассказ уже будет другой».
ДРУГОЙ РАССКАЗ
В июне Война началась, как известно.
и я «разменяла» двенадцатый год.
Отец не хотел на войну, если честно,
пошёл на военный работать завод.
Вот лето прошло, немцы рвутся к столице.
Приказ поступил вывозить весь завод.
Стал личный состав в эшелоны грузиться,
их семьи везут вереницей подвод.
За нами в деревню прислали машину,
ваш дед не решился бежать за Урал.
Водитель сказал, чтоб позвали мужчину,
а он незаметно забрался в подвал.
Вот наши ушли, всё затихло в деревне,
старухи и дети закрылись в домах.
И вдруг по дороге наезженной, древней
в грохочущих танках вкатился «вермАхт».
В наш дом поселились два чистеньких фрица,
их армию пестовал Гудериан.
По русски немного могли объясниться.
Лишь спать приходили – кровать да диван.
Однажды под вечер приносят съестное,
бутылочку шнапса…глядят на подвал.
-« Зови Николай, нынче праздник – Седьмое,
Ваш Сталин сегодня в Москве выступал.
Не бойся, мы немцы, мы просто танкисты.
Нам фюрер велел, мы пошли воевать.
Мы мирных людей не казним, как фашисты».
Дед вылез и сел в уголке на кровать.
Как водится, выпили все за победу.
«За нашу», жене подмигнул Николай.
Потом неспеша приступили к обеду,
как вдруг за окошком послышался лай.
Хозяйка – к калитке, а дед - в подземелье.
Соседка пришла и сказала тайком:
«Под Грумантом днём приключилось сраженье,
обоз разгромили, мы ночью идём!»
Вот все улеглись. Взяв топор и салазки
дед вышел на место лесною тропой.
Разбитый обоз на сосновом участке,
и люди во тьме что-то ищут толпой.
Дороже всего тогда было «съестное».
Дед вырубил ногу в снегу у коня,
к саням прикрутил достоянье такое
и вдруг: «Николай, не узнал, что ль, меня?»
То был Леонид – деревенский учитель,
он тоже остался, о чём говорить?
- Вот наши придут, я скажу: Был хранитель!
Давай нашу школу от немцев хранить?
Теперь каждый день они к школе ходили,
чинили забор, проверяли замки.
Их труд и старанье людей убедили,
что дали заданье им большевики.
Танкисты пробиться к Москве не сумели .
Их Гитлер направил в обход, на восток.
Ушли офицеры, оставив шинели,
посуду, винтовку и пару сапог.
Все ждали «своих», а иные боялись:
начнут разбирать: как с фашистами жил?
Дед сжёг свой сарай, и на немцев сослались,
взял в дом пять сирот – тем почёт заслужил.
Как наши пришли – он ушёл к партизанам
и с ними в родное вернулся село
в немецкой шинели с трофейным наганом…
Селяне смолчали – ему повезло.
А вскоре в селении школу открыли,
учителем дед записался с трудом,
Завод заработал – о нём позабыли.
Сироток приблудных отдали в детдом.
Война завершилась, мы кончили школу,
настало спокойствие в нашей стране.
Послушать нам нравилось дедушку Колю,
но он не любил вспоминать о войне.