Взрослеть, стареть и умереть когда-то
Предложено судьбой не только мне,
И мать его, безвестного солдата,
Не встретив сына улеглась в земле.
Все сорок лет она жила надеждой,
Что под шагами заскрипит порог,
И он войдет двадцатилетний, прежний,
Ну, разве только побелел висок.
К его груди прижаться головою
Такая радость после стольких бед.
Она не выдержит - слезам даст волю
За всю невыплаканность одиноких лет.
Потом она ему истопит баню, -
С дороги лучше бани дела нет.
Рубашка приготовлена для Вани,
Та, что лежит в комоде сорок лет.
А вечером, как повелось в России,
Накроют стол, он сядет во главе,
Соседи соберутся и родные,
И тесно станет в старенькой избе.
Заговорят, мол, дождалась Петровна,
Ведь срок немалый, все же сорок лет,
Она блеснет глазами осторожно -
Для матери и сроки не запрет.
А сын поднимется, нальет в стаканы
И скажет, выпив предложив до дна:
Я потому к тебе вернулся, мама,
Что ты не сомневалась и ждала.
Он выпьет, молодецки грудь расправит,
А на груди - медали, ордена,
Петровна гордо на соседей глянет -
Какого все же парня родила.
Привычно с этажерки взяв гармошку
Меха Ванюша плавно разведет,
Она с ресниц слезу смахнет ладошкой,
Он про землянку, загрустив, споет.
И девки ахнут - вот жених в деревне,
Таких ребят в деревне - поискать:
Голубоглаз, кудряв, красив и, верно,
Никто сердечко не успел занять.
А мужики, ровесники Ивана,
Теперь поставишь разве наравне,
Щеками в кулаки упрутся пьяно,
Завспоминают тяжко о войне.
До петухов затянется беседа,-
А помнишь, на УкрАинском втором...
И слово долгожданное - Победа
Не раз услышишь в разговоре том.
Петровна нынче обрядилась рано,
Решила все про праздничный обед,
Ведь знала, завтра утром долгожданный
Придет, ей надо встать чуть свет.
Она без боли умирала, сразу,
И лишь в тревоге серого рассвета
Одну, ее тревожившую фразу,
Шепнули губы:-Ваня, милый, где ты?
А он давно стоит на пьедестале,
Стальной рукой сжимая тяжкий меч,
И девочка несмелыми руками
Касается тепла солдатских плеч.